Чужой отбор, или Охота на Мечту. Книга 1

Айли мой натянутый оптимизм не оценила. Айли вообще была в состоянии, близком к истерике — а когда такое происходит у тебя в голове, это очень неприятно, как оказалось. С четверть часа, сидя перед зеркалом и приводя общее тело в порядок, я успокаивала её и объясняла, что произошло.

“Неужели князь на такое способен?” — дрожал голос в ушах. — “И ты… тёмная магия?”

— Скажи честно, — прищурилась я, занося расчёску над волосами. — Ты правда не знала, как работает твой дар?

Будто если впиваться в зеркало взглядом, я увижу там эмоции альтер-эго. Три раза “ха”, наивная русская девушка.

“Конечно!.. То есть… магия лорда Эридана?! Нет. Как такое возможно? И почему ты спрашиваешь?”

— Вопросы имеют свойство накапливаться, пока ты пропадаешь. Вот ещё один: чем же ты всё-таки довела жениха?

Молчание.

“Я уже всё рассказала”.

— Айли. Мне казалось, раз мы в одном теле, то должны действовать сообща. Но что-то в картине, которую мне рисуют с разных сторон, не сходится! Лорд Недоброе Утро постоянно обвиняет меня во лжи, а ты словно пытаешься сгладить все углы и скрыть детали, которые могут бросить тень на твой светлый образ.

“Мне тоже казалось, что ты… хорошая! Но ты использовала его дар? — голос в голове зазвенел. — Как ты могла?”

Я едва не выронила расчёску от такого поворота.

— Что, прости?

“Ты, получается, могла взять квелья лорда Гарлена. Она… не такая испорченная. Или ещё кого-нибудь — рядом же были другие люди?”

Боги местные, и эта туда же! Я просто втянула воздух и несколько секунд в ступоре таращилась на отражение.

— Да что такого дикого в этой тёмной силе, которой у вас тут детей пугают?! — зашипела. — Ну выглядит страшно, ну сделала я больно придурку, который это заслужил, дальше что? Сама же говоришь: могла любым другим способом сеять зло и разрушения! Спасая твоё тело, эй, дорогая! Это князь не испорченный?! Огонь, которым можно сжигать города, у каждого десятого тут в крови, а как тени, так штрах и ужас?

“Н-но…”

— Что, кстати, значит штрах? — перебила я.

“Слово. Для злой квелья…”

Мне вдруг захотелось проверить. Я встала и пошла стучаться к Замии.

— Айли, — выдохнула та. — Что вчера случилось? Ты в порядке?

Пришлось дипломатично рассказать, что ко мне лезли с непристойными предложениями, после чего два сиятельных жениха повздорили, но всё закончилось для их желанной невесты лёгким испугом.

— Спасибо за беспокойство, — закончила я с улыбкой. — Позволь спросить. Что значит штрах?

Губы златовласки округлились.

— Ты серьёзно? Ну что-то среднее между ублюдком и монстром. Специальное оскорбление для тех, чья квелья тебе не нравится. Правда не знаешь?

— Как-то в моём окружении эти словом не бросались, зато вчера мужчины… у меня ещё много выражений интересных. Спасибо, Замия.

Вернувшись к себе, я уже вовсю закипала.

— Ладно, Айли. Тебе не кажется, что звать собственного жениха монстром — немного слишком для истинного благородства? И предъявлять мне претензии за то, что защищала нас обеих, пока ты в очередной раз исчезла, тоже? То есть, либо ты такая хорошая, а инквизитор гад, либо вы оба ругаетесь и ненавидите друг друга.

“Прости”, - шепнуло в голове. — “Но он… все так говорят о его даре”.

— А твой мечтой зовут. Что не помешало тебе выдернуть меня из собственной жизни, оставить моё тело без души! Кстати, последний важный вопрос: может, всё-таки знаешь, почему я не могу об этом говорить?

“Ты что, снова меня в этом подозреваешь?” — ахнуло в голове.

— Пока больше некого.

“Ты… не права, Марьяна”.

Я застыла. Поскребла ногтями чужие ладони.

— Ну, значит, буду разбираться дальше — извини, если не полагаясь на твои слова.

Пару минут в голове было тихо. Совсем-совсем. Я вернулась к зеркалу и расчёске, борясь с желанием пройтись по светлой гриве жёстче обычного. Нет, конечно, я пока не настолько расстроена, чтобы нам обеим вредить. И даже под каре стричься не буду, хотя Айли пошло бы.

А потом она заговорила снова — тихо и глухо:

“Моя мама… вышла за отца по любви. Они встретились на празднике цветения, подобном этому. Но отец умер рано, когда мне было пять, и после него… мама долго носила траур, но всё же решила сойтись с мужчиной снова. Она уже не могла поделиться с супругом даром — но у неё осталось поместье. Она хотела, чтобы кто-то присматривал за ним. И за нами с Дэей.

Про лорда Нера, её второго мужа… все говорили, что он плохой человек.

Она говорила, что он просто бывший военный, у которого непростые времена, и не надо верить слухам.

А потом… потом он появился в нашем доме, и это были два года кошмара. Он… много пил, постоянно, и орал на маму. На меня. На Дэю. Цеплялся к каждой мелочи, мог толкнуть любую из нас, дважды приказывал меня высечь. Мама… я знаю, что он бил её.

Когда на границе начались новые стычки, его отправили туда. Там он погиб, и я должна бы чувствовать хоть какую-то жалость, но не могу. Мама сильно сдала ото всех его выходок, и в том же году её не стало”.

Я поняла, что уставилась на расчёску, до мелочи изучая деревянные зубцы. И что настроение сделало очередной резкий поворот от злости к сожалению.

— Прости, Айли.