Чужой ребёнок может стать твоим

Ужас сковал движения, зарождая в душе отчаяние. Может это сон? Ведь как иначе объяснить тот факт, что минуту назад мы были в доме, в кругу друзей, а сейчас находимся в дремучем лесу, где на сотни километров одни лишь дикие звери, причём не самые миролюбивые?

Вот только рёв жёлтого тронкироптуса явно дал понять, что я не сплю, впрочем, как и треск обгоревших сучьев под его лапами, когда тот направился в нашу сторону, почуяв лёгкую добычу. Но как такое могло случиться, в чём причина нашего появления здесь?

Стоило об этом подумать, как в голове тут же прояснилось, и возникшая мысль дала чёткий, довольно простой, но в то же время вполне логичный ответ на мой вопрос — причина нашего появления в этом месте сладко спала на моих руках, даже не подозревая о том, куда нас перекинула силой своей магии.

Один из жёлтых ящеров неспешно приближался, с шумом втягивая воздух, похоже, принюхиваясь, но при этом, всё ещё не видя нас, а я, растерянно таращась на него, даже не знала что предпринять. Движение явно спровоцирует хищника, но и сидеть, ожидая неминуемой гибели тоже глупо. Оставалась одна надежда — Аришка. Если она как-то смогла нас сюда перекинуть, то есть шанс, что и обратно вернёт, надо только её разбудить.

Воспользовавшись моментом, когда зверь повернул голову в другую сторону, я осторожно коснулась румяной детской щёчки, кляня себя, на чём свет стоит, за беспечность, но стоило почувствовать исходящее от неё тепло, как в глазах резко потемнело, а когда взгляд прояснился, я пожалела, о своём желании убраться из горельника как можно дальше.

Да, мы оказались совершенно в другом месте, и даже довольно-таки знакомом, поскольку за спиной тёмным силуэтом возвышался маленький охотничий домик, тот самый, что стал нашим убежищем на несколько дней. Вот только это совсем не радовало, так как калитка оказалась распахнутой настежь, а в проёме стоял не кто иной как Вяземский Павел Андреевич, собственной персоной, вернее… его призрак. По-другому я не знала, как назвать полупрозрачную субстанцию, имеющую чёткие знакомые черты моего работодателя. Только страшнее было то, что пожаловал он не один.

В шаге от Аришкиного отца стояла Лилит, яростно сверкая глазами и сжимая в руках чёрную сферу. По обе стороны от неё расположились оборотни, как в звериной ипостаси, так и в человеческой, среди которых выделялись два — те самые, что были с ведьмой возле адвокатской конторы Шторна, а потом преследовали нас с Аришей до самого убежища. Но теперь они мало походили на тех крепких мужчин, которыми я их запомнила. Их тела будто ссохлись, превратившись в скелеты, обтянутые кожей. И я точно знала, кто с ними такое сотворил. Похоже, Лилит не понравилось, что желанная добыча ускользнула из её рук, вот она и отыгралась на тех, кто оказался в этом отчасти повинен.

Скользнув взглядом по забору, я заметила в небольшом просвете между досок краешек бампера нашей многострадальной машины, из чего сделала вывод, что незваные гости находятся по другую сторону границы миров, мы же, в отличие от них, по-прежнему оставались в мире магов. Павел Андреевич служил своего рода связующим звеном, благодаря которому происходящее оказалось возможным. И что-то мне подсказывало, делал он это не по собственной воле.

Подняв над головой чёрную сферу, Лилит что-то коротко сказала, обращаясь к призраку Павла Андреевича и тот, будто преодолевая некое сопротивление, сделал шаг в нашу сторону.

— Ариша, солнышко, просыпайся, — опомнившись, взмолилась я, вскакивая с кресла, с малышкой на руках, при этом прижимая её к себе и даже не чувствуя веса детского тела, что было не естественно.

Но она даже не шевельнулась. Дыхание по-прежнему казалось размеренным и глубоким, но что-то явно было не так.

Ледяная капля пота скользнула по спине, вызывая волну неприятных мурашек, а от ужаса, что опутывал своими щупальцами не только тело, но и сознание, хотелось кричать, вот только с губ не сорвалось ни звука.

— Верни мне девчонку, дрянь, и, возможно, я убью тебя быстро, не подвергая мучениям, — визгливый женский голос разнёсся по округе, а тёмные глаза, не отрываясь, смотрели на меня, будто пытаясь подчинить, — иначе ты навечно останешься лишь бледной тенью самой себя, неупокоенной душой, как и твой разлюбезный Вяземский. Представь, какие муки тебя ожидают. Как я буду ломать твой дух, заставляя делать то, что по своей воле ты никогда бы не совершила.

Стараясь не обращать внимания на угрозы ведьмы, я опустила взгляд на траву, чтобы не видеть того, что творилось за воротами, и попыталась успокоиться, поскольку истерикой делу не поможешь. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, почувствовала себя лучше. Мысли перестали метаться в голове как перепуганные зайцы, провоцируя на глупости, а начали выстраиваться в логические цепочки, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.