Чужой: Река боли

Руки чужого обхватили его правое плечо и горло, притянув к себе, как настойчивый любовник прижимает возлюбленную. Лишь когда он почувствовал, как горячая слюна капнула ему на шею, Риз начал кричать, думая о страдании, которое только что на его глазах испытала Хати.

Он направил на себя дуло пистолета и спустил курок.

ДАТА: 26 ИЮНЯ 2179 ГОДА

ВРЕМЯ: 14.08

Первым у двери оказался Бракетт. Пока бежали по коридору, они слышали крики и выстрелы, но когда достигли оперцентра, там все смолкло – кроме шипения чужих.

Он проскочил вдоль стены и увидел, что открыта была лишь одна из створок двойной двери. Он поднял руку, дав остальным знак остановиться, выставил три пальца, отсчитал три секунды и ворвался в проем. От увиденного он раскрыл глаза еще шире: внутри оказалось пять чужих, и все они занимались тем, что склонились над еще живыми колонистами и покрывали их липкой слизью, стекавшей у них изо рта.

Бракетт открыл огонь. Юсеф в этот момент наткнулась на вторую створку и поняла, что та была заварена.

– С дороги, капитан! – крикнула лейтенант Парис. – Пустите нас!

Когда они догнали его, плазменные заряды Бракетта уже разорвали одного чужого и ранили второго. Продвигаться вперед было бы глупостью: он просто оказался бы с этими чудовищами в одном тесном помещении. Вместо этого он отступил назад, прикрикнув на остальных, и все четверо отошли по коридору, откуда и явились.

– Пусть выходят по одному, – сказал капитан. Его сердце бешено колотилось, все тело переполнял адреналин. – Сейчас мы их перебьем!

Петтигрю торжествующе заулюлюкал, поняв, что Бракетт прав. Вчетвером они выстроились в ряд поперек коридора и расстреляли целую кучу чужих, появлявшихся в проеме по одному. Ядовитая кровь заливала пол, проев то тут то там множество дыр.

Когда все закончилось, эхо выстрелов еще долго раздавалось у Бракетта в ушах. Какое-то время он безмолвно смотрел на следы бойни – раздробленные панцири, конечности и хвосты, – и лишь потом снова двинулся вперед.

– Осторожно, капитан! – крикнул Петтигрю, но Бракетт знал, что все твари уже были мертвы – иначе до сих пор бы выскакивали в проем, повинуясь своей потребности уничтожать все, что видели. Казалось, это было заложено в них на генетическом уровне.

Осторожно переступив разъеденный кислотой пол и останки чужих, Бракетт проскользнул в оперцентр. Сделав глубокий вдох, он осмотрел лежащие там тела, после чего стал ходить между ними, проверяя пульс, подмечая, какие были явно мертвы, а какие предназначались чужими для размещения яиц и все еще могли дышать.

Те, кто остались живы, были окутаны коконом и лежали без сознания.

– Что будем с ними делать, капитан? – спросила Джулиса Парис, когда вошла и комнату и стала следовать его примеру, ища выживших. От зловония крови и смерти Бракетт то и дело морщился. У него болела голова. Он не отвечал, потому что знал: они видели этих людей по-разному. Если Парис находила здесь друзей и знакомых, то Бракетт замечал в основном незнакомцев. На самом деле он искал всего троих.

Энн. Ньют. Тим.

– Были и другие пришельцы, – продолжала Парис. – И будут еще. Но как мы освободим этих людей до того, как…

– Мы их не будем освобождать, – вмешалась Юсеф, заходя в комнату следом. В своем шлеме она казалась девочкой, которая играла, воображая себя солдатом. Но мрачный блеск в ее глазах не позволял обмануться. – Это благородная мысль, лейтенант, но, как мы знаем, на корабле есть места всего для пяти-шести пассажиров.

– Место мы найдем, – сказала лейтенант Парис.

– А кого оставим вместо них? – спросила Юсеф. – Меня? Капрала Петтигрю?

Бракетт перестал их слушать.

Он остановился перед знакомым телом. Узнал по одежде и волосам. От лица осталось не так много, чтобы можно было ее опознать, но он знал точно и кровь застыла у него в жилах, а где-то глубоко внутри разверзлась огромная рана.

– Прости меня, – прошептал он, опустив голову.

Он сел перед ней на колени, положив рядом винтовку, и закрыл лицо руками, словно это помогло бы ему сдержать скорбь внутри. В голове у него все еще стоял образ той девушки, какой она была, когда они впервые встретились. Его тело помнило, как она к нему прикасалась. Сердце помнило боль, которую он ощутил, когда ему пришлось порвать отношения с ней, чтобы поступить на службу в морскую пехоту, а потом когда испытал сожаление, узнав о ее намерении выйти замуж за Расса.

«Лучше бы меня здесь не было, – подумал он. – Лучше бы я больше никогда тебя не видел».

Петтигрю оставался в коридоре, где охранял вход, но сейчас просунул голову в проем.

– Давайте-ка быстрее, – поторопил он. – Я там что-то услышал. Там, откуда мы пришли.

Юсеф подошла к Бракетту, посмотрела на труп Энн Джорден.

– Мне жаль, капитан, – сказала она, – но мы не можем оставаться. Если не доберемся до корабля, мы все погибнем.