Чужой. Сердитый. Горячий (СИ)

— Я начал сотрудничество с влиятельной криминальной группировкой. Того мужика засудили, я не смог его прикрыть и уничтожить улики. Это было невозможно с самого начала, во что я наивно не верил. Как только об этом узнал один из главарей, меня поставили на счетчик довольно в грубой форме. А когда главный понял, что я неспособен отдать ему даже и половины долга… Предложил выгодную сделку, — Вадим снова на меня посмотрел, а затем тяжело вздохнул. — Да, именно так, Яра, я продажный кретин, который решил выкрутиться из подобной ситуации ложью, предательством и разного рода криминалом.

— Ты хотел спасти сестру. Так поступил бы каждый, как ты уже смог убедиться на своем опыте…

— Сестра умерла спустя месяц после первой сделки. Я зарылся в дерьмо с головой. Врал одним, другим, крутился, пытался убить главаря самостоятельно, как и разрушить их гнездо. Докатился до того, что валялся в лесу едва живой… Тогда мне помог Эльдар, он единственный начал замечать во мне перемены и следил за мной. Понял, что я скатился и ожидал моего признания, ждал просьбы о помощи. Всё-таки я глупый гордец и упрямец, ведь собрался идти в логово волков с парой пуль… Он меня остановил. Он спас мне жизнь, а обо всех моих косяках никто не узнал. Эльдар замял все мои дела с бандитами на корню, благодаря ему вышло засадить этих ублюдков. Все было максимально засекречено и оперативно. А твой брат, хитрый лис, пронюхал это все дело. Провел свое расследование, накопил информацию, поговорил с заключенными. Понял, что я делал, кем был и как можно мной манипулировать. С такими доказательствами он может меня засадить в любой для него желанный момент и даже Эльдар будет бессилен, а все мои долги перейдут моей одинокой матери, которая уже пенсионерка и младшему брату, только поступившему в университет. Вопрос времени, когда разворуют несколько наших квартир и продадут их за неуплату кредитов, не исключаю, что будут прессовать ближайших родственников, чего я не хочу. Это моя вина и груз, а не их.

Вадим перехватывает мою руку, запястье, больно сдавив, словно пытаясь до меня донести свои истинные чувства, прикасаясь ко мне подобным немного болезненным жестом.

— Я здесь за очищением совести, Яра. Раньше мной руководила злость на Сокола, его мерзкий шантаж, и мое желание выкарабкаться из этой ситуации сухим, но чем дольше я рядом с тобой, тем явственнее понимаю, что ты мое искупление и я должен тебе помочь по своей воле. Не прощу себя, если с тобой что-то случится, понимаешь? Ты такая… Такая! — он выдохнул, слабо покачав головой. — Не понимаю, как ты можешь выглядеть такой после рук Гордеева, — Вадим прикасается второй рукой к моей щеке. Его пальцы оказываются на затылке, а большой поглаживает скулу, заставляя меня ошеломлённо задрожать.

— К-какой? — прошептала я.

— Просто такой, — он улыбнулся, и неизбежно приближается к моим губам. От взволнованности и напряжения у меня сцепились зубы до боли в скулах, в то время, как Волков прикасается своим лбом к моему, опаляя лицо своим горячим дыханием. Показалось! — Да, я лицемерная и эгоистичная мразь, Яра. Продажный полицейский в прошлом с запятнанной репутацией, а еще весь в долгах и ненависти. Я варюсь в этом котле уже не один год… И здесь, сейчас, несмотря на угрозу Гордеева… Я хочу тебя защитить. Я хочу тебя вернуть домой. И я это сделаю, Яра. Просто не мешай мне.

Я не понимаю, когда на моих щеках появились слезы, но судорожно принимаю ласку Вадима, который двумя руками стирает соленные горячие капли с моего лица.

— Прости. Прости. Прости меня, я не знала… — нашептываю я, не понимая за что именно прошу прощения, вздрагивая от всхлипа и замираю от накаливших эмоций, когда Вадим целует мои щеки.

У меня перехватывает дыхание от его губ на моем лице.

— Ты ни в чем не виновата, Яра, успокойся, — Вадим притягивает меня к себе, вжимая в свою стальную грудь, утешающе поглаживая по макушке. Мне становится легче, но слезы продолжают увлажнять щеки. — Прекращай. Слышишь? Я не хотел тебе этого говорить, но ты должна знать… Теперь ты понимаешь, почему я так поступал и поступаю.

Волков трясет мои плечи, больно впиваясь в них пальцами, отрезвляя.

— Гордеев скоро прибудет, а самолета еще нет. Вряд ли мы так легко улетим, у него довольно много возможностей, даже задержать частный рейс… Советуйся со мной в таких моментах, Яра, придумали бы вместе что-то хитрее. Пока действуем по твоему плану без стрельбы. Тебе придётся довериться мне и… Подчиниться моему плану.

Я стираю свои сопли-слюни, решительно настроившись на бой. В душе стало как-то… Легче, свободней. Я киваю, глубоко дыша.

— Да, хорошо. Я готова. Дай мне оружие, — слышу горластый смех Вадима, и в придачу к нему он хлопает рукой по моему колену.

— Давай пока разберемся с защитой.

— Пока ты будешь решать проблемы там, — я указала кивком головы на здание аэропорта, — проблемы могут образоваться тут, — убеждаю я парня.