Чужой среди своих 3

Не слушая её рассуждения о бездельниках и о том, что в её время музыка была такой, как надо, а не то, что сейчас, послушно пошоркал ногами по грязной тряпке и прошёл внутрь, в актовый зал. В спину бурчали что-то недовольное, и кажется, не слишком для меня лестное, но задерживаться и уточнять не стал – вахтёры и уборщицы не те люди, с которыми я хотел бы вести дискуссии, на любые темы.

– Задерживаешься, – недовольно кинул мне взъерошенный Буйнов, выглянувший из-за кулис, – чего так поздно?

– Доброе утро, – я не стал начинать свару, напоминая, что и так пришёл за полчаса раньше условленного времени.

У него сейчас сложный период «развода» с Градским. Выясняются отношения, делятся песни и площадки для выступлений, и происходит вся та хрень и хтонь, что и при всяком разделении коллектива, умноженная на творческий бардак и самомнение каждого из Творцов.

Пока вообще непонятно, будут ли они проходить мимо друг друга, старательно отворачивая головы, или, как это нередко бывает, Буйнов продолжит сотрудничество с Градским, выступая как клавишник в его коллективе и попутно развивая собственный. Я от всего этого старательно дистанцируюсь, демонстративно лишаясь слуха, как только речь заходит о том, кто из них прав, кто лев, а кто – козёл и скотина, который тащит одеяло на себя.

Раздевшись, кинул пальто на кресла первого ряда, и включился в работу.

– Вот, глянь… – и через пару минут, вооружившись инструментами, я начал копаться во внутренностях колонки, решая проблему со звуком.

Не то чтобы великий специалист, но как и многие в моём времени, я собирал и отлаживал себе комп, настраивал телефон, и очень нередко работал за «тыжпрограммиста» для родственников, приятелей и девушек, так что «база» у была меня вполне достойная. А здесь, в этом времени, имея отца – механика очень широкого профиля, и кучу свободного времени, я научился многому, умею и понимаю много больше среднего обывателя.

Ну и иногда (в последние месяцы заметно реже), когда я ковыряюсь в электронных потрохах, в голову стучится воспоминание из будущего – как оно было там. Обычно криво, не всегда применимо… и уж вряд ли я «вспомню» какие-то изобретения, которые смогу сделать на коленке и внедрить в массы, заработав миллионы.

Но вот хотя бы вспомнить тенденции, и может быть (но далеко не факт!) успеть в эти тенденции вложиться, так почему бы и не да?! Не «Майкрософт» и тому подобное программное обеспечение – здесь слишком многое зависит от случая, и «выстрелить», с тем же успехом, могла одна из десятков, если не сотен аналогичных компаний, шедших до поры ноздря в ноздрю, а именно в технику.

Потихонечку стал подтягиваться народ, включаясь в работу, и если в одном углу тихо тринкали гитарные струны, подбирая мелодию, которую нужно записать прямо сейчас, пока в голове вдохновение, то в другом был слышен мат, стук молотка и разнообразные упоминания родственных связей.

– … а Сашка отойдёт, – присев рядом, перекуривает Буйнов, утешая меня, – не сразу, конечно!

Киваю в такт, хотя и не слишком нуждаюсь в утешении. В чём же проблема? Ага… а если попробовать вот так?

– Главное, не ссорься с ним и в залупу… да кто ж так делает!

Он сорвался с места и побежал наводить суету, то есть показывать и рассказывать – как, по его мнению, надо. А работы не то чтобы много, но и немало, и главное – непонятно, что нам, собственно, делать, а на что можно забить…

Репетиционная база в ПТУ, это, скорее всего, решение временное, потому как хоть руководство и пошло навстречу легко, но так же легко оно может и попросить нас прочь. У него, руководства, есть своё руководство, и если из ГОРОНО поступит «сигнал», то директор ПТУ сделает «под козырёк» и мигом превратится из благодушного, непрерывно курящего и балагурящего дяденьки, в аватара Архангела Михаила с огненным мечом.

– Привет! – кинув одежду на стулья в зале, поздоровалась со мной Лера, румяная с мороза и чем-то очень довольная.

– А-а-а! – пронзила уши распевка.

– Всё в кучу, – поздоровавшись, сообщаю приятельнице, заканчивая возиться с колонками, – сама видишь! Ремонт, прослушивание… всё разом!

– Да уж, – усмехнулась девушка, – вижу!

Закопавшись в сумке, она достала тетрадь и пролистала куда-то в середину.

– Послушаешь? – стеснительно спросила она. Киваю… мы не друзья, но приятели, и довольно-таки близкие. Дружбы, притом, нет только потому, что я невольно морожусь с Лерой, потому что это всё для меня очень странно и не вполне укладывается в голове.

Девушка, впрочем, не обижается, решив, кажется, что я просто не хочу давать повод для ревности её парню. Он, как по мне, тот ещё абьюзер, но здесь это воспринимается как норма, ну и кто я такой, чтобы лечить людям мозги…

Она, чуть грассируя, начала читать на французском, тут же переводя – сперва буквально, а потом объясняя скрытые смыслы. Потом – собственно текст на русском, и…

– Знаешь, а неплохо, – задумчиво сказал я, прикидывая ситуацию.

– Саш! – заорал я, – Сашка! Давай сюда!

– Чего тебе! – Буйнов взъерошен и недоволен.

– Слушай! – приказываю коротко, – Да слушай, тебе говорю, не пожалеешь!

– Читай! – это уже Лере.