Чужой своим не станет

– А может, и огонек будет?

Романцев вытащил из кармана спички. Юродивый взял коробок, покрутил его в руках, внимательно разглядывая со всех сторон:

– Трофейный.

– Вроде того, – сказал Романцев, продолжая наблюдать за юродивым.

Крепко затянувшись, тот произнес:

– А знаешь, капитан, как немцы нашу махорку называют?

– Как?

– Сталинская нарезка! – весело отвечал юродивый. Речь его была грамотной, смотрел он зорко, подмечая каждое движение. – Они с этим табачком еще в сорок первом познакомились, вот только никак не думали, что он им поперек горла встанет. Это ведь не немецкий ароматный табачок.

– А ты его курил?

– Доводилось.

Тимофей повернул голову: за оградой в тени деревьев стояли четверо смершевцев, с другой стороны, смешавшись с прихожанами, – еще столько же. Все терпеливо дожидались сигнала Романцева. Можно было одним взмахом руки прекратить эту бездарную комедию, вот только что-то останавливало капитана. Не тянул этот юродивый на немецкого связиста.

Из окон храма продолжало доноситься песнопение. Пели бабки – неумело, безголосо, но в мелодии было столько усердия, что она невольно брала за душу.

– И где же?

– Здесь и курил. За марки покупал. Постоишь тут малость, на паперти, насобираешь на табачок. К водке я равнодушен, а вот табачок – это мое!

К черту сомнения: юродивого надо арестовать, это и есть немецкий агент! Ох, и разыграл! Вот он, настоящий театр! Романцев уже поднял руку, чтобы подать сигнал, как вдруг услышал пронзительный бабий возглас:

– Прошка, ты опять к людям пристаешь?! А ну, пошли домой!

– Да иду я, иду, – проворчал юродивый и, вернув коробок капитану, заторопился к бабе, стоявшей у церковной ограды.

Проходившая мимо женщина, повязанная темным платком, неожиданно остановилась рядом с Романцевым.

– Ты на него не обижайся. Его семью немцы сожгли, пока он партизанил. Вот с того раза малость и не в себе. Прибился к одной женщине, она за ним присматривает. Вот так и живут. Оно и слава богу!

И, не дожидаясь ответа, зашагала дальше.

Служба закончилась. Из церкви понемногу стали выходить люди. Небольшой церковный дворик быстро наполнился народом. Расходиться по домам не спешили: делились впечатлениями, разговаривали.

– А может, и меня угостишь табачком, товарищ капитан, – услышал Тимофей знакомый голос майора Пичугина, начальника медицинской службы, своего соседа по блиндажу.

– Пожалуйста, – протянул кисет Тимофей, – только на всех табачка не напасешься.

– А «Беломора» у тебя не найдется?

– Искурил. Берите то, что есть. Дедовский самосад, если устроит.

Майор Пичугин взял кисет.

– Благодарствую. Вполне устроит, мне все равно, главное, чтобы дымило хорошо. Мне бы еще спички.

Романцев полез в карман.

– Возьмите.

– Ого, какие! – Увидев начерченные восьмерки, утвердительно кивнул. – Знакомые циферки. Предполагаю, я даже знаю, кто их нарисовал… Ты знаешь, что они означают?

– Просветите.

– Три восьмерки означают борьбу с силами зла и хаоса. А человек, начертивший эти цифры, считает себя ангелом-хранителем. И с кем же это ты борешься, товарищ капитан?

– У меня другая трактовка, – возразил Тимофей. – Знаю, что по христианской эзотерике три восьмерки означают любовь.

– Все так… Любовь тоже… Теперь не сомневаюсь, что передо мной тот человек, которого я жду… Не ожидал здесь своего соседа увидеть. Наблюдаю за тобой со стороны и все никак не могу к тебе подойти, все что-то удерживает. А я ведь к тебе давно присматриваюсь, капитан. Теперь вижу, что ошибался. А признавайся, ты сначала думал, что этот юродивый и есть тот, с кем ты должен встретиться?

– Была такая мысль. Но агент должен быть в форме офицера Красной армии.

– В нашем деле всякое бывает. Тут по обстановке нужно действовать. А вдруг форма сгорела, тогда что?.. Давайте отойдемте в сторонку, – предложил майор.

Они сели на небольшую лавочку под развесистым кленом.

– Скверный табачок, – Пичугин отшвырнул цигарку. – Не пошел! Тут вот какое дело. Нужно срочно передать в Центр: через два дня на здешние позиции прибудет Рокоссовский. Мы можем его ликвидировать!

– Передам… Но у меня другая задача. Мы должны забрать документацию из архива Девяносто первого стрелкового корпуса. Нам сказали, что вы поможете. Нужно выяснить направление главного удара.

– Главный удар будет нанесен через реку Ушу и Несвияж. Сюда стянуто большое количество техники и живой силы. Ожидается приезд Рокоссовского, что тоже не может быть случайным. Если будет уничтожен командующий фронтом, наступление будет сорвано. И у немцев появится достаточно времени для подготовки контрнаступления.

– Убийство Татьяны – ваших рук дело?

– Ах, вот ты о чем… У меня не оставалось выбора.

– Вы могли подставить под удар спланированную операцию. Зачем вам нужно было убивать военврача? – жестко спросил Романцев, глядя прямо в глаза Пичугину.