ЧВК Херсонес

В общем, я полностью растворился в греческой коллекции древностей, равной которой мне не доводилось видеть нигде, даже в альбомах по изобразительному искусству. Да, я не был в Афинах или на Крите, мне ни разу не довелось окунуться в Эгейское море, но то, что наши ребята насобирали здесь, сделало бы честь любому частному музею. Сотрудники «Херсонеса» не зря ели свой хлеб и уж тем более заслуживали таких зарплат и премий.

Оружие и доспехи – кинжалы, мечи, наконечники копий и стрел, шлемы, наручи, медные украшения со щитов. Мрамор – скульптуры, бюсты, портреты, рельефы. Глина (она же терракота), вообще всё: и скульптура, и портреты, и лампы, и вазы, и тарелки, а также изображения всех мелких духов дома, о которых сейчас в приличном обществе и упоминать-то уже не принято.

Плюс к этому обширная коллекция монет. Несколько меньшая, но гораздо более редкая подборка греческих камей и ювелирных украшений, начиная от необработанных драгоценных камней, редкого в Крыму янтаря, здешних сердоликов и до уникальных серебряных зеркал, витых золотых колечек, цепочек или браслетов.

– Ребята, это лучшее, что я видел! Ваш «Херсонес» не сравним ни с чем.

– В смысле НАШ «Херсонес»? – практически в один голос поправили все трое.

– Разумеется, – поспешно согласился я, ибо впечатление было слишком большим для того, чтобы осознанно спорить хоть по какому-то поводу. Да и оно мне надо было?

…Примерно через час или полтора я вышел из калитки в город, помахав ребятам. Такси подъехало за две минуты после звонка. В моей голове всё ещё никак не могли улечься восторженные впечатления после просмотра основной экспозиции музейного комплекса «Херсонес». И это ещё при всём при том, что я не видел запасников или проекта готовящихся выставок. Попрошусь посмотреть в следующий раз, и вот тогда точно буду орать от воодушевления…

Водитель без вопросов доставил меня в центр. Мне хотелось посмотреть знаменитые бастионы, с которых поручик артиллерии некий Лев Николаевич Толстой вёл защиту города в Крымской войне. Именно после этого он написал знаменитые «Севастопольские рассказы».

Может, кому оно и не особенно интересно, но у меня было классическое образование, а это вызывает неукротимое стремление к чтению и самосовершенствованию. Но сначала я прикупил ещё пару коробок крымских конфет и сдал посылку на почту. Коньяк сначала не хотели брать, пришлось доплатить. Потом меня остановил знакомый голос:

– Гляжу, ты справился, офицерик?

Я резко обернулся, но призрака старого моряка нигде видно не было. Тем не менее на душе стало чуть теплее. Подумав, я сел в небольшой кофейне на перекрёстке и за двумя чашками капучино успел сделать несколько рисунков.

«Аря-ря-я! Эту Гребневу ты рисуешь чаще всех! Ха-ха!»

«Мы говорили с мамой, она не против, чтобы поехать к тебе в Крымушек!»

«Но если у нас троек не буде-е-ет…»

«А этот страшный, он кто?»

Последний вопрос касался рисунка того странного ночного гостя. Но у меня не было ответа, кроме того что это всего лишь сон. Именно в тот момент, возможно, по недомыслию или же от переизбытка кофеина я совершил непоправимую глупость: отправил все рисунки нашему директору. Напрямую, через смартфон, прямо на почту.

Как, собственно, делал уже не раз, и уже в этом по факту было моё единственное оправдание. Хотя кого и когда волновало логическое объяснение причин проигранного боя…

Ответ пришёл буквально через минуту. Феоктист Эдуардович не стал размениваться на переписку, а позвонил и заорал в голос:

– Откуда этот рисунок? Грин, где вы видели это существо?!

– Во сне. А что случилось-то?

– Бегите! Не спрашивайте ни о чём, срочно вызывайте такси – и в музей! Здесь вы будете в безопасности.

– Я не понимаю…

Больше мне ничего не удалось сказать. В кафе вломились с десяток полицейских, меня окружили люди с пистолетами наизготовку, и молодой человек с холодным взглядом ткнул мне в лицо служебное удостоверение:

– Александр Грин? Вам придётся пройти с нами.

– Зашквар, – пробормотал я, прекрасно понимая, когда не стоит оказывать сопротивления. Вот сейчас был именно тот момент.

– Его арестовали?

– Естественно. С точки зрения российского законодательства он, несомненно, виновен.

– Значит, на этот раз победа будет за нами.

– Без Грина музей Херсонеса падёт.

– Неужели?

– Я сам долго не мог в это поверить, но, с другой стороны, мы вполне успешно разбирались со всеми, кто был до него.

– Тоже верно, увы…

– Ты говоришь так, словно тебе его жаль?

– Ну-у-у…

– Сука.

…Всё, что было дальше, как раз и являлось логическим объяснением слова «зашквар». Меня быстро обыскали, забрав все документы, сотовый, сумку с блокнотом, и сопроводили в машину полиции. Хорошо ещё, что не надели наручники.