Civilization

Хорошая попытка, Пак. Только я что-то тебе не очень доверяю. Очень уж ты шебутная. Не то что мне очень нужна страна Шан — мне тут своего хватает. Но потерять эту землю снова, после столь тяжелых боев, расходов и потерь — меня просто не поймут мои же сограждане. Решат, что я — или неудачник, или идиот. А это чревато потерей политического влияния! А без влияния я вообще ничего не смогу тут сделать — ни хорошего, ни плохого.

— Мне думается тебе не стоит возвращаться в Шан. Живи здесь, тут прекрасное место. Безопасно, да и комфортно (тут она фыркнула).

— Не найдется ли и тут свой Аравист? Коста, ты понимаешь, что там, в Шан, тебя низвергли с виртуального пьедестала и теперь и ты никогда не будешь в безопасности? Нужно во чтобы то не стало вернуть все назад, показать, что все случившееся — случайность и ничего не значит, а мы, бессмертные — единственные законные правители наших стран!

Я молча подумал.

— Хорошо.

То, что я услышал, было совсем для меня нехорошо, но, видимо, это лучшее, на что я могу рассчитывать.

— Допустим, вы вернетесь в Шан, и вас там даже не линчуют. Как сделать так, чтобы все не повторилось? Второй раз вы можете не успеть на последний рейс до Суфонга!

— Я многое поняла за это время, Коста. Я думаю, что страну Шан ждут большие перемены после моего возвращения, для кого-то, возможно, шокирующие, но, несомненно, полезные для общества и для людей!

— Ну, пока наш общий друг Аравист крепко держит страну Шан в руках и уходить не собирается. Вам нескоро придется применить свои реформаторские идеи!

Она загадочно посмотрела на меня.

— Посмотрим, Коста. Иногда и обезьяна падает с дерева. Посмотрим.

* * *

Отправляясь в стасис в очередной раз, я раздумывал над превратностями судьбы.

Как же неудачно все сложилось — успех моих войск обернулся моим политическим поражением. Как ни странно, теперь мне тоже стоит сделать ставку на Великую богиню Амидалу — под предлогом возврата прежней легитимной правительницы мы можем установить более-менее тесный контроль над Шан. По крайней мере, у нас с этой Пак сложилось какое то взаимопонимание, столь редкое в этом мире.

Похоже, нас ждет второй поход в Шан, но — только после смерти Арависта. Уж больно удачлив этот сукин сын. Он может переманить мои войска к себе, особенно ахайров. А вот после его смерти — а она ведь неизбежна рано или поздно, мы ведь все смертны, не так ли — вот тут может быть период внутренней нестабильности, которым грех не воспользоваться. Буквально два-три мориона наших войск или 3–4 тысячи аур смогут сыграть решающую роль и в очередной раз изменить все.

Только не привел бы этот мой план Пак в истерику. Она считает, что с каждым годом ее шансы на возвращение падают. Что к тому времени как Аравист состарится и умрет, все привыкнут к новому правлению и забудут и думать про нее.

Возможно, она и права. Люди склонны к «привычному подчинению», а в Шан эта привычка особенно развита. Посмотрим в следующей сессии, как пойдут дела у узурпатора Арависта и насколько крепок его режим. Сможет ли он и дальше ладить с варварами, ахайрами, ваннами Ляо, горцами Тяо Вань и сеннами одновременно? Только время покажет…

Глава 39

Ход 49

Прошло 682 года.

Человек, как известно, смертен, и иногда даже внезапно смертен. Хотя водоворот жизненных перипетий на время заставляет нас забыть о будущем конце, то и дело случается нечто, со всей гильотинной строгостью о нем напоминающее. Увы и ах, это касается даже самых хороших воинов.

В это смутное время Совет стратегов собирался раньше, чем Совет Союза. Тут я и узнал, что Аравист умер 6 лет назад. Смерь его была скоропостижной и крайне подозрительной — видимо, зря он доверил бывшим дворцовым поварам Паадмидаалы готовить для его приемов и пиров. Перед смертью он заставил ванов присягнуть его старшему сыну, но это не помогло — сразу после смерти Арависта все клятвы были забыты, и началась усобица. В сущности, такой исход неудивителен — ведь у них не было никаких богов, в кого они бы по-настоящему верили, кроме Паадмидаалы, а она, само собою, не стала бы никого наказывать за нарушение такой святотатственной клятвы. К тому же наследнику было всего 4 года, и никакого авторитета в военной среде он, разумеется, не имел.

Пак сразу же включилась в процесс, разослав всех своих придворных в качестве шпионов с подарками и посулами. На подарки ваннам и вождям варваров она заняла 12 000 аур у торговцев Суфенга под какие-то бешеные проценты. Мой министр оффиций тоже подослал пару эмиссаров к постаревшим ахайрам и их потомкам, склоняя их в пользу возвращения Паадмидаалы.

Вскоре почва была подготовлена и Пак вместе с цилиндром на большом грузовом корабле, вместе с сотней других отбыла в Тцинь-рао.

Получив почетный прием в этом богатом городе, сильно пострадавшем от варваров, но уже зализавшем раны, она отправилась в Тайпин, приводя к присяге окрестные общины, освещая храмы имени себя и устраивая праздники.