Clouds of Glory

Возможно, отправка Тейлора для передачи Юэллу этого приказа была ошибкой. Тейлор восхищался Юэллом, которого он описывал как "галантного солдата и джентльмена" и "рыцарского духа", с "сердцем нежным, как у женщины, [но] храбрым, как у льва", хотя он также отметил, с неменьшим восхищением, что Юэлл "нервный по темпераменту и грубый по манерам". Возможно, что Тейлор, сам являвшийся образцом вежливости, не дал Юэллу достаточно ясно понять, что Ли ожидает от него взятия Калпс-Хилла до конца дня и пока войска Союза на нем все еще дезорганизованы и находятся в бегстве; и сам Тейлор сообщает, что Юэлл, вместо того чтобы отнестись к приказу Ли, суетился из-за количества пленных Союза, "и неловкости, связанной с заботой о них". Возможно, Юэлл также посчитал, что не пристало сравнительно младшему штабному офицеру указывать генерал-лейтенанту и командиру корпуса, что делать в разгар сражения. * В любом случае Юэлл решил, что не сможет ничего предпринять до прибытия на поле боя дивизии генерал-майора Эдварда Джонсона, а пока счел "неразумным продолжать преследование". Очевидно, что если бы Тейлор имел при себе письменный приказ Ли, пусть даже наскоро нацарапанный или продиктованный, предписывающий Юэллу взять холм немедленно и любой ценой, пока федералы не успели подготовить его оборону, это могло бы существенно изменить ситуацию. Учитывая роковую фразу "если это возможно", Юэлл сразу же решил, что это не так - он воспользовался "той свободой действий... которую генерал Ли привык предоставлять своим лейтенантам", как тактично выразился Тейлор.

Если и был когда-нибудь момент, когда джентльменские инстинкты трех мужчин объединились, чтобы привести к катастрофе, то это был именно он. Тейлор ясно дает понять, что если бы Юэллу был отдан прямой приказ, он бы его выполнил. По крайней мере, два генерала Юэлла были в ярости от его приказа остановиться, когда они были на подступах к холму. Противник полностью отступил, многие из них "побросали оружие", и генералы Джон Браун Гордон и Айзек Р. Тримбл считали, что его можно было "перемахнуть" через холм без труда. Тримбл, который был знаменит своей резкостью и вспыльчивостью, позже написал, что он горячо убеждал Юэлла позволить ему взять холм. Существует множество версий того, что он сказал, но в одной из них он указал на холм Калпс-Хилл, с которого отступали войска Союза, и сказал: "Там возвышенность, занимающая выгодное положение, и сейчас она не занята, так как должна быть занята нами или врагом в ближайшее время. Я советую вам послать туда бригаду и удержать ее, если мы хотим остаться здесь". По другой версии, он вызвался сам занять холм, если Юэлл даст ему дивизию, бригаду или даже полк - тяжело раненный при Втором Манассасе, Тримбл присоединился к Юэллу в качестве помощника, а Юэлл дал "нетерпеливый ответ", вероятно, о том, что если ему нужен совет от офицера младше себя, то он сам его попросит, после чего Тримбл, как утверждается, с отвращением бросил меч и ушел, не отдав честь.

Ли не знал обо всем этом - в любом случае, это были именно те разборки, которые он наверняка хотел бы проигнорировать, - и поэтому имел все основания предполагать, что Юэлл готовится к взятию Калпс-Хилла. В середине дня он остановился, чтобы осмотреть место сражения с "вершины одного из хребтов, составляющих особенность местности вокруг Геттисберга", предположительно Seminary Ridge, в компании А. П. Хилла и полковника Фримантла, которые могли ясно видеть врага, отступающего с возвышенности за городом. Все выглядело как победа конфедератов, но Фримантл, всегда внимательный наблюдатель, забрался на дерево, чтобы лучше видеть, и заметил, что федералы выстроились в лучшем порядке с городским кладбищем справа от них, и что позиция, на которую они были загнаны, "была сильной".

Он был не единственным человеком, которому пришла в голову эта мысль. Прибыл генерал Лонгстрит - передовые части его корпуса приближались к Геттисбергу, хотя все еще были сильно растянуты до самого Чемберсбурга, - и внимательно осмотрел поле в свой полевой бинокль. Позиция, которую занимали федералы, показалась ему "очень грозной", как он сказал Фримантлу позже в тот же день, но он сделал из этого положительный вывод. Последовавший за этим короткий разговор между Ли и Лонгстритом оказался в центре споров, которые продолжаются и 150 лет спустя и являются отправной точкой для всей школы "Потерянного дела" в истории Юга, лучшим примером которой является трехтомная биография Ли, написанная Фрименом, в которой вина за поражение в битве при Геттисберге и, в более широком смысле, за поражение Конфедерации возлагается в первую очередь на генерала Лонгстрита. Лонгстриту в этой версии истории Гражданской войны отведена роль, сравнимая с ролью Змея в истории об Адаме и Еве - человека, который единолично ответственен за лишение Ли решающей победы.