Coca-Cola. Грязная правда

Именно кофеин, который все-таки обнаружился, послужил для Уайли предлогом тащить Coca-Cola в суд. В соответствии со своей теорией о вредных пищевых добавках Уайли доказывал, что «свободный кофеин», подмешанный в такие напитки, как кока-кола, гораздо вреднее и вызывает большее привыкание, чем естественный кофеин в чае или кофе, — добавки он сравнивал с опиумом и марихуаной. На этом основании он несколько раз пытался арестовать партию товара Coca-Cola, чтобы предъявить компании обвинение, но каждый раз его останавливал министр сельского хозяйства Джеймс Уилсон (впоследствии Уайли обвинял его в покровительстве Coca-Cola). Наконец, когда эта история просочилась в одну из газет Атланты, Уилсон дал добро на судебный процесс, при условии что проходить он будет в Чаттануге, где расположена штаб-квартира главного ботлера компании, то есть — после Атланты — наиболее благосклонном к Coca-Cola городе. (По другим сведениям, сам Уайли выбрал это место, чтобы разбирательством занимался судья округа Восточный Теннесси, восприимчивый к новым законам о пище и лекарствам.)

Так или иначе, процесс начался в Чаттануге в марте 1911 года, как раз когда Уайли праздновал медовый месяц с феминисткой Анной Келтон. Дело под официальным заголовком «Соединенные Штаты против сорока бочек и двадцати бочонков Coca-Cola» основывалось на двух пунктах обвинения: вредоносной добавке «свободного кофеина» и «вводящем в заблуждении названии», ибо в напитке, именовавшемся кока-колой, не содержалось ни листьев коки, ни ореха колы. На самом деле этими двумя пунктами дело не ограничилось, все грязное белье компании было вытащено на всеобщее обозрение: правительственные инспекторы давали показания об антисанитарном состоянии заводов Coca-Cola, о попавших в напиток насекомых, а медицинские эксперты со знанием дела утверждали, будто от кока-колы можно и обезуметь. Столь же сомнительным, как это последнее утверждение, было и представленное правительством заключение о вреде кофеина для человека, поскольку действие этого вещества проверялось только на лягушках и кроликах — из «отравленного отряда» на месте для свидетелей не появился ни один человек. В итоге компания выиграла дело «по очкам», добившись вердикта, согласно которому кофеин в данном случае нельзя было считать пищевой добавкой, ибо он входил в изначальный рецепт напитка. Уайли не присутствовал в момент вынесения решения, он покинул город неделей ранее, видимо, поняв, чем дело кончится. Через год он ушел в отставку добровольно, не дожидаясь увольнения — Уилсон сильно давил на него. И тем не менее это был еще не конец. Правительство продолжало подавать апелляции из одной судебной инстанции в другую, покуда Верховный суд не признал этот вердикт неверным и не отправил его на пересмотр окружному судье. От унижения вновь являться в суд Coca-Cola себя избавила, заключив с правительством сделку: она вдвое снизит пропорции кофеина в напитке и добавит листьев коки (из которых удален кокаин) и орех кола, чтобы состав полностью соответствовал названию бренда. Правительство оставит себе те сорок бочек и двадцать бочонков, которые оно конфисковало, но не будет затевать судебное преследование против обновленной формулы.

Так и из этой схватки Coca-Cola вышла без особого для себя ущерба — пожалуй, даже победительницей. А затем и Закон о чистой пище был отменен, ибо наука сочла пищевые добавки вполне безопасными, и в XX веке они распространились повсеместно. Как ни странно, лишь сейчас чистота пищи вновь рассматривается с точки зрения здоровья  благодаря работам Майкла Поллана и движению «слоуфуд». Наконец-то началось восстание против господствовавшего в последние десятилетия «нутриционизма», и людям захотелось вернуться к естественной пище. Для Coca-Cola это означало передышку перед новой атакой с позиций охраны здоровья, и когда спустя 90 лет обвинения были вновь предъявлены, то речь зашла уже не о добавках, но об основной составляющей — о сахаре. И, в отличие от прошлого раза, теперь битва разгоралась не вокруг вердикта в зале суда, но за общественное мнение.

С каждым днем талия среднестатистического американца становится все больше и больше. Со всех сторон поступают факты, подтверждающие эту печальную тенденцию. Southwest Airlines требуют, чтобы пассажир платил за два кресла, если он не вмещается на отведенных ему 45 сантиметрах, Wall-Mart предлагает толстякам, которым тяжело самостоятельно ковылять по супермаркету, моторизованные тележки. С медицинской точки зрения признаком ожирения считается индекс массы тела свыше 30. Большую часть прошлого столетия доля взрослого населения Америки, относящегося к этой категории, не менялась и вдруг более чем удвоилась — с 14 процентов в 1970-х до нынешних 134. Это 75 миллионов человек.