Coлнцe для вcex!

К моменту, когда птицы оказываются над островом и принимаются кружить вокруг него, остров разрастается до полумили в поперечнике. Кипение вокруг затихает, но не прекращается, а обтекает остров и смещается в сторону на расстояние нескольких миль, откуда тонкая струйка пара продолжает питать остров. Одна из птиц — белая — роняет с крыльев на остров пыльцу, и пыльца эта, едва коснувшись пористой поверхности, начинает произрастать зелёной сочной травой; в считанные минуты остров зеленеет.

Птицы вскрикивают, как кричат орлы, они делают несколько кругов поодаль от берега, затем возвращаются, снижаются и садятся на зелёную поляну посреди океана. Сойдясь вместе, птицы начинают меняться: перья их втягиваются, крылья уходят за спину, мощные клювы и когти ста́ивают, тела уменьшаются в размерах… И вот это уже не птицы, а…

…люди. Двое мужчин и одна женщина. Все трое одеты в длинные свободные одежды наподобие хитонов. Одежды мужчин — светло-серых оттенков — доходят до колен, обнажая мощные мускулистые ноги в сандалиях, на широких плечах — пурпурные плащи, на предплечьях — наручи из металла серебристо-жёлтого цвета, а на головах — такие же обручи. Одежда женщины — белая с элементами голубого — длиннее, опускается до щиколоток, тонкая талия подпоясана широкой золотой лентой, плечи и руки её — белоснежные и восхитительно изящные — обнажены, золотисто-соломенные волосы замысловато уложены и на голове диадема из того же металла, что и обручи мужчин. У всех троих за спинами небольшие плоские ранцы, наполненные веществом похожим на серую пыль — это то, что ещё минуту назад составляло тела птиц, в которые люди были облечены как в костюмы; эта «пыль», подчиняется воле людей, она способна принимать любую форму, используя при этом молекулы и атомы среды, с которой взаимодействует.

— Вот мы и на месте, — говорит старший из мужчин. Голос его в меру низок и мелодичен. Лицо мужественно, благородно. Прямой нос, чуть глубоко посаженные голубые глаза под тяжёлым лбом смотрят зорко, внимательно, лицо обрамлено окладистой русой бородой; он смугл от долгого пребывания под палящим солнцем и кожа его обветрена. Ёрик — таково его имя.

— Хорошая погода для работы, — говорит второй мужчина. Этот чуть моложе Ёрика, без бороды, тоже смугл и русоволос, чуть ниже ростом и чуть шире в плечах. Лицо его красиво, взгляд приветлив и добр — взгляд уверенного в своих силах умного человека. Это Орéй. Он муж белокожей женщины, что была белой птицей, а Ёрик — её старший брат. — И рабочее место у нас сегодня уютное, — добавляет Орей, ласково глядя на супругу. — Обычно мы с Ёриком обходимся голым кораллом… — Он окидывает взглядом заросшую густой муравой поляну, на которой уже начали расцветать цветы, жёлтые, розовые и фиолетовые ромашки и колокольчики.

Уголки губ женщины чуть подаются вверх, на щеках проступают милые ямочки.

Женщину зовут Адáра. Она безупречно прекрасна: большие миндалевидные глаза на нежном овальном лице, прямой, как у брата нос по-девичьи утончён и аккуратен, большой красивый рот, мягкий подбородок; на правой щеке родинка. Адара ровесница мужа, но выглядит моложе. Она — биолог и здесь просто потому, что давно хотела посмотреть своими глазами на то, как работают двое её любимых мужчин — муж и брат, коллеги и большие друзья.

— Вот в этом все мужчины, — продолжая улыбаться, говорит Адара. Голос её тонок и мелодичен. Если бы она сейчас заговорила стихами, получилась бы песня. — Вы пренебрегаете уютом. Да что там! Если вас вовремя не накормить, работать будете до голодного обморока. Если бы мир сотворил бог, с ним рядом непременно должна была быть женщина!

Мужчины дружно рассмеялись.

— Да уж, сестрёнка, ты права! — отсмеявшись, произносит Ёрик. — Иначе этот бог должен быть суровым аскетом. А такой насотворяет…

— У нашего бога точно была подруга-женщина, — говорит Орей. — Наш мир красив, и в нём есть женщины.

— Верно, дружище! — Ёрик хлопает Орея по плечу. — Полностью с тобой согласен!

Некоторое время трое ведут непринуждённый разговор, дожидаясь отчёта от роя микромашин, который размножается в ста милях к северу — там, где посреди штиля из воды уже растёт и пучится пунцовое облако. Наконец отчёт приходит и Ёрик обрывает разговор о божественном:

— Ну, что, — он весело смотрит на товарища, — сегодня начинаешь ты, Орей. Покажи супруге, как мы это делаем! А я позабочусь о безопасности и проконтролирую. — Сказав это, Ёрик передаёт Орею полномочия создателя: теперь рой на горизонте подчиняется его воле.

— Давай, любимый, покажи, что ты умеешь, — мягко нараспев произносит Адара, шагнув к мужу и беря его под руку.

Орей смотрит на прильнувшую к его плечу Адару, улыбается. Орей обожает её.