Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом

– Я взял палку, и начал бить его, и просто не мог остановиться, – говорит Курт. – Это было ужасно. Действительно страшное напоминание о том, насколько жестоким я могу быть, если действительно хочу причинить кому-то боль. Это было реально приятно, я даже смеялся над этим.

Его жертва получила сотрясение мозга и впала в кратковременную кому.

– Я был еще очень долго расстроен после этого случая, – говорит Курт. – Особенно после того, как я увидел его, когда он вышел из больницы.

Лицемерие телефонных звонков – сексизм и даже женоненавистничество – глубоко разочаровывает. Выступления Курта против сексизма и насилия начинают казаться отчаянной попыткой задушить что-то уродливое в себе, а не просто отстаивать то, что правильно. Это выглядит очень, очень плохо.

– Мне все равно, – говорит Курт. – Я твердо верю в месть.

Все это выяснилось в то же время, когда Курт и Кортни все еще боролись за опеку над Фрэнсис, и из-за того, что любая нелестная публикация о них может поставить под угрозу разбирательство, телефонные звонки действительно начинают обретать немного больше смысла. Но лишь немного. В целом записи автоответчика и то, что Курт их оправдывает, представляют собой очень тревожащую сторону Курта.

– Отлично, – говорит он. – Мне все равно. Наверное, я неуравновешен в этом аспекте своей психики. Я бы не колебался, и если я когда-нибудь увижу Коллинз или Кларк на публике, я выбью из них все гребаное дерьмо. Если им сойдет с рук нанесение такого ущерба мне и моей семье, то я даже готов отсидеть в тюрьме несколько месяцев за побои. Сейчас мне все равно.

Через несколько недель Курт остыл.

– Я никогда так не говорю, – настаивал он. – Это первый раз, когда я вел себя так дико, так странно и так сексистски. Я просто хотел казаться как можно более агрессивным и безумным, чтобы напугать их. Мне все равно, они сами такие же. Мне не стыдно говорить все эти вещи, потому что эти двое те еще суки. Мужчины тоже могут быть суками.

Курт считает, что тактика запугивания сработала, и им удалось напугать Коллинз и Кларк, заставив их смягчить тон книги. Однако по иронии судьбы в издательской индустрии поговаривают, что тактичное юридическое давление со стороны Gold Mountain могло бы заставить издателя Hyperion Books тихо отложить проект, но после того, как Коллинз и Кларк обнародовали записи автоответчика, Hyperion не могли себе позволить отступить даже под давлением. Забавно, но на момент написания этой книги книга Коллинз и Кларк еще не попала в магазины США.

30 октября, через четыре года после того, как Курт впервые разбил гитару на скромной вечеринке в общежитии Колледжа вечнозеленого штата, группа сыграла шоу на стадионе «Велес Сарсфилд» на пятьдесят тысяч мест в Буэнос-Айресе, Аргентина, все билеты на которое были распроданы. Они практически не репетировали, их пыл почти угас, и они играли довольно плохо. Nirvana сделала это ради денег, было действительно заметно. Они поклялись никогда больше не совершать подобных ошибок.

В соглашение входила возможность самим выбирать себе открывающих музыкантов. Они выбрали Calamity Jane, практически неизвестную женскую группу из Портленда, штат Орегон. Подавляющее большинство мужчин возненавидело их. Сидя на самом высоком ярусе в дальнем конце стадиона, Курт с отвращением наблюдал, как буквально через минуту вся толпа скандировала «Puta madre!» и бросала на сцену зажигалки, пивные банки, комья грязи, монеты и все, что попалось под руку.

– Это было самое большое проявление сексизма, которое я когда-либо видел, – говорит Курт.

Крист знал, что собирается сделать Курт, и попытался успокоить его. Но Курт был полон решимости саботировать концерт. Первым, что они сыграли, был импровизированный джем, который превратился в пятнадцатиминутный фестиваль обратной связи от Курта, с короткими перерывами, когда он останавливался, чтобы свирепо посмотреть на толпу. В перерывах между песнями Курт дразнил толпу, начиная играть Teen Spirit, а затем останавливаясь. После поверхностного сета они сыграли окончательную версию Endless, Nameless.

– Она была такой мощной, – говорит Курт. – В ней было так много эмоций, и отклик моей гитары был просто идеальным. Я управлял ею лучше, чем когда-либо. Это был действительно колоссальный опыт. Это было реально весело.

Teen Spirit они так и не сыграли.