Cosa Nostra, история сицилийской мафии

Кроме того, итальянцы стали наиболее многочисленной этнической группой, работавшей в нью-йоркском порту. В 1880 году ирландцы составляли 95% нью-йоркских докеров. К 1919 году 75% докеров были итальянцами. В особенности много их было в Ист-Сайде и Бруклине. Расположенный по соседству с Бруклином район Ред-Хук был сплошь итальянским. В период между двумя мировыми войнами и впоследствии здесь находилась штаб-квартира одного из преступных синдикатов. Действовавшая в порту система была всеобъемлющей, жестокой и высокорентабельной. Желая утвердить монополию своего профсоюза на подбор кадров, официальные представители Международной ассоциации портовых рабочих (МАПР) применяли в отношении докеров методы запугивания. Чтобы получить монополию на проведение всех портовых работ, они подкупали руководителей судоходных и стивидорских компаний. Политическое прикрытие осуществлялось с помощью основанного в конце 1920-х годов Городского демократического клуба, который мало чем отличался от сборища гангстеров. Контрабанда, грабеж и вымогательство были обычным делом в этом районе города. Многие руководители МАПР принадлежали к маленькой группе связанных кровными узами семейств. За ними стояла крайне жестокая система, возглавляемая такими людьми, как Альберт Анастасиа и Винсент Маньяно.

Кола Джентиле родился неподалеку от Агриженто. Ему было всего лишь восемнадцать лет, когда в 1903 году он прибыл в Америку. Жестокий юноша с гипертрофированным чувством собственного достоинства имел все задатки будущего мафиозо. Переехав в Канзас-Сити, Джентиле стал коммивояжером, торгующим тканями. В основе его работы лежало мошенничество: рулоны ткани, которую он продавал как полотно, не имели с полотном ничего общего, если не считать маленького отреза, который демонстрировался доверчивому покупателю как образец.

Благодаря своей работе Джентиле наладил связи во многих американских городах и приобрел репутацию смышленого малого, который может постоять за себя и за своих друзей. В возрасте двадцати одного года он прибыл в Филадельфию, где прошел обряд посвящения в члены мафии. Спустя три года Джентиле вернулся в свою родную деревню на Сицилии, уже в качестве мужчины с деньгами и положением. Там он женился, и у него родился ребенок, а затем он снова отправился в Америку, чтобы продолжить карьеру в «обществе людей чести». Его жена и ребенок остались на острове.

В 1915 году он переехал в Питтсбург, где набрал группу picciotti – молодых головорезов, преданных лишь ему одному и независимых от главаря местной мафии. Этой группе суждено было стать инструментом его дальнейшего восхождения. Джентиле обнаружил, что «общество чести» Железного города (Питтсбурга) подчиняется крупной банде итальянцев из Калабрии и Неаполя, могущество которой обеспечивала прибыль от оптовой торговли фруктами и овощами. Даже глава питтсбургской мафии собирал поборы с местной общины сицилийцев в пользу этих каморристи, как их дерзко называл Джентиле. (Он подразумевал неаполитанскую каммору- преступное братство, не столь организованное, как мафия.)

Джентиле быстро приобрел репутацию в Питтсбурге. Он и один из его подопечных вызвали сенсацию, когда умертвили человека в переполненном баре в самом центре города. Воодушевленный успехом этой операции, Джентиле решил извлечь пользу из того обстоятельства, что главарь сицилийской мафии подчиняется каморристи. Его головорезы получили новое задание: серия стремительных и эффективных убийств должна была незамедлительно заставить людей из материковой части Италии сесть за стол переговоров. Лидеры обеих сторон встретились под председательством Джентиле. Он унизил каморристи, открыто пригрозив им полномасштабной войной, если они впредь обидят хоть одного сицилийца. Они смиренно уступили руководящую роль сицилийцам. «В тот вечер с каморрой Питтсбурга и прилегающих городов было покончено», – заключил Джентиле. Вскоре после этих событий он застрелил главаря питтсбургской мафии и в роскошном гробу отправил его тело на Сицилию. Таким образом Кола Джентиле сделал себя главарем итальянских преступников этого города. В ходе этого процесса он внес свой первый вклад в дело американизации мафии и возвращения ей статуса итальянской преступной организации.

Одной из замечательных особенностей карьеры Ника Джентиле является его мобильность. Он множество раз переходил из одной группировки в другую: сначала он действовал в Филадельфии и Питтсбурге, потом в Сан-Франциско, Бруклине, Канзас-Сити и снова в Бруклине. Джентиле называет эти группировки словом borgate, итальянским названием окружавших Палермо пригородных селений, ставших колыбелью «общества чести».