Crazy

Но теперь он тоже с нами. Все это чересчур уж волнительно, пропустить никак нельзя. Мы берем и толстого Феликса. Он как раз после обеда завалился поспать на пару часов. О своем счастье он еще даже не подозревает. Янош собирается его разбудить. Нам эта идея совсем не нравится.

— Ты слишком груб! — говорит тонкий Феликс.

— Я груб? Слушай сюда! Шарик меня любит. Он будет без ума от идеи тайно двинуть в Мюнхен вместе со мной. Я-то его знаю.

Янош направляется в комнату Шарика. На всё уходит пара минут. Он тут же появляется с толстым Феликсом, которого тащит за собой.

Вид у Феликса заспанный. Спутанные волосы падают на лицо. Вид забавный. Все гогочут. На щеке — след от подушки. Он резко поднимает вверх руки.

— Совсем отмороженные!

— Конечно отмороженные, — отвечает Янош, — поэтому нам нужен кто-нибудь, у кого еще ничего не отморожено. А так как наш восп Ландорф навряд ли двинет с нами, то нам пришлось обратиться к тебе.

— И тут вы правы. Но из-за того, что я не отмороженный, я никуда с вами не поеду.

— Так мы и думали, — отвечает Янош. — Но ты нам нужен. Ты не можешь не поехать с нами. Ведь ты как волны нашего прибоя, бьющие о могучие скалы!

— Волны вашего прибоя, бьющие о могучие скалы?

— Да, наш огромный кусище сахара.

— А почему именно я должен быть вашим огромным кусищем сахара?

— Потому что Мален не с нами. Придется тебе быть нашим сахарным кусищем. Но я думаю, что эта роль для тебя самое то. По крайней мере, титьки у тебя не меньше. — Янош обнимает толстого Феликса.

— Можно мне тогда взять с собой хотя бы рюкзак со сладким? Мне без него никак нельзя. Тут уж ничего не поделаешь.

— Да бери все, что хочешь. Но, пожалуйста, постарайся обойтись без жареной свинины. Шевели конечностями!

— А ты подал мне клевую идею! В Мюнхене свинины должно быть до фига. Как вы думаете, мне что-нибудь перепадет?

— А если да, тогда ты с нами?

— Я же за базар всегда отвечаю.

— Ну да, за базар… Идешь туда, где можно пожрать. Посмотри, ты и так уже слишком жирный!

— Жирный, ну и что! Зато я ваш прибой, бьющий о могучие скалы. Сам сказал!

— Сказал-сказал! Шевели двигалками! Такой город, как Мюнхен, не будет ждать нас вечно!

— А что, Мюнхен в реале такой клевый? — интересуется тонкий Феликс, когда Шарик выкатывается из комнаты.

— Мюнхен клевый.

— Крези, — добавляет Флориан.

— А телки там есть?

— Мюнхен — город-миллионер, — говорит Янош, — там столько же телок, сколько и жареной свинины. На каждом углу.

— И мы правда едем туда?

— Конечно едем. Мы же мужчины!

— А когда?

— Прямо сейчас. Если, конечно, Шарик прикатится в темпе.

Из-за угла выворачивает огромный туристский рюкзак. Он набит под завязку. Из-под молнии торчит пакет со сладкими мишками. Сразу видно, что им едва хватило места. Толстый Феликс закрывает дверь. Подходит к нам, у него даже шаги какие-то задумчивые. На моих часах 18.15.

* * *

— Слава богу, такой огромный рюкзак никому не бросится в глаза, — говорит Янош, когда мы несемся с горы вниз, — никому в голову не придет, что мы планируем что-то длительное. Знаешь, Шарик, ты это здорово придумал!

— Мне очень жаль, но ведь ты же сам сказал, что я могу взять с собой все что захочу.

— Точно. Но я не думал про жратву для детеныша слона.

— Все равно сейчас уже ничего не поделаешь. Мы уже в пути. Никто не хочет кусочек шоколадки?

— Засунь свою шоколадку себе в задницу.

— Значит, ты шоколадки не хочешь?

— Да нет, знаешь ли, как-то нет аппетита.

В этот момент прорезался голос маленького Флориана, которого все называют девчонкой.

— Не хочу выводить вас из себя, но где, черт возьми, мы сегодня переночуем?

— Что-нибудь подвернется, — отвечает Янош, — Мюнхен большой. Кто-нибудь уже наложил в штаны?

— Я не наложил, — говорит тонкий Феликс.

— Я тоже нет, — вторит Флориан. — Ну разве что немного страшновато. Но это ведь пройдет, как ты думаешь? В смысле, с нами ведь не может случиться ничего дурного?

— Все будет нормально. У нас все получится.

— Нормально? — повторяет толстый Феликс. — Все будет нормально? Да никогда ничего не будет нормально. Я уже два года занимаюсь вместе с вами этим дерьмом. А ведь мне все еще страшно. Иногда сам себя спрашиваю, на кой ляд опять впутался, а все равно впутываюсь.

— Да потому что тебе самому это нужно, — объясняет Янош, — это нужно нам всем. Мы молоды. Это нужно даже Трою.

— Ну уж нет, — говорит Шарик, — мне это на фиг не нужно. И Трою тоже. Разве тебе это нужно?

— Конечно нужно, — отзывается Трой.

Он идет совсем сзади. Медленно вышагивает вниз по склону. Я иду рядом с ним. Дорожка достаточно широка даже для машины. Она ведет к замку, лихо закручивая повороты. Вокруг сплошные деревья. Все в зелени. Очень красиво. Сквозь листву пробивается солнечный свет. На земле лежат легкие тени. Янош и все остальные идут как раз по ним. Я размышляю.