Crysis. Легион

– Нужно убираться отсюда, и поскорее.

Я слегка удивляюсь, обнаружив все свои части на положенном месте. Свешиваю ноги с тележки, кручусь, принимаю сидячее положение. Перед глазами снова загораются иконки GPS и выбора образа действия. Над головой крутится мигалка аварийного сигнала, тычет в глаза желтым светом пять раз в секунду. Перекрещенные линии блуждают по полю зрения, и наконец перекрестье упирается в волыну, оброненную «целлюлитом» в процессе потери мозгов. Перед глазами тут же всплывает: «Тяжелая штурмовая винтовка “грендель”».

– Парень, торопись! Цефы на подходе, а нам еще нужно вытащить Харгрива!

Она права. Вдруг я готов целиком и полностью, я здесь, все реально, тонны сюрреалистической чуши, наплывавшей минуты назад, тупое тягучее безразличие к собственной смерти исчезли к чертям собачьим. Туда им и дорога. Крошка, я вернулся, я силен как бык, заправлен до зубов и могу надирать зады хоть до следующего тысячелетия.

С возвращением, милашка БОБР! Мне тебя не хватало.

Думаю, старина Харгрив чуть ошибся. Нет, где-то полправды он таки выдал, додумал. Что же касается другой половины…

По мне, даже простые садовники куда лучше справились бы с работой. Это ж только вообразить, какое на самом деле неравенство сил! Роджер, может, ты это представляешь, как если бы толпа пещерных людей кинулась на «таранис» или Т-90 с активной броней? Не-а, даже близко не так. Пещерные люди – люди не хуже нас с тобой, и хотя у них технологии каменного века, мозги те же самые. А цефы – другой гребаный биологический вид! Ну, допустим, Харгрив прав и нам противостоят вовсе не солдаты. Думаешь, лемуры нашего мира имели бы хоть долю шанса против толпы садовников? Если садовники хотят перебить муравьев, они что, поливают их муравьиной кислотой и грызут титановыми мандибулами? Конечно же нет. У садовников яды, распылители, ловушки, ружья и еще множество вещей, муравьям неизвестных. Муравьи и представить не могут, как от этих вещей защититься.

И скажи мне, Роджер, отчего цефовские корабли именно такие? Почему их экзоскелеты двигаются почти как мы, почему пушки стреляют почти как наши и гребаная их артиллерия работает на манер нашей? Отчего цефовское оружие и тактика настолько похожи на наши? Задумался?

Да просто они не садовники, вот и все. И не пришельцы – не настоящие, во всяком случае.

Они – инструменты садовников, ножницы для подрезки кустов, тяпки, грабли, оставленные ржаветь в сарае. Тупейшие из садовых инструментов, запрограммированные шляться по саду, выпалывать сорняки и подстригать газоны в отсутствие хозяев. Наша планетка чересчур захолустна, чтобы тратить на нее настоящий разум. Здешние цефы отчасти разумны просто потому, что там, откуда они прибыли, даже стулья в определенной степени разумны, но им никто не читал «Искусство войны». Граблям и тяпкам курсы военного дела не читают. Оттого им пришлось учиться на ходу. Их тактика и оружие похожи на наши, поскольку основаны на наших. Мы – единственный образец для подражания, найденный их дешевыми, убогими обучающимися процессорами. Лемуру глупо надеяться победить садовников, но у него есть неплохой шанс выстоять против кучи ржавых пылесосов.

Жизнь? Органическая? Роджер, ты серьезно? Парень, даже мы делаем процессоры из мяса, мы еще в конце прошлого века научились прикручивать нейроны к машинам! С какой стати считать комки органики в экзоскелетах чем-то большим, чем роботы? С какой стати думать, что цефы – кто бы они на самом деле ни были – проводят хоть какое различие между мясом и железом? И то и другое для них – просто материалы для машин.

Скажу тебе, Роджер, положа руку на сердце: между тем и другим куда меньше различий, чем ты думаешь. Куда меньше.

Уж поверь мне.

Пока мы убираемся восвояси, Стрикланд обрисовывает состояние дел. По ней, Харгрив – целиком свихнувшийся извращенный придурок. Точнее, «полный безумец, считающий себя единственным разумным и компетентным человеком на планете». Но Голд прав: Харгрив знает про цефов больше любого другого хордового. История его знакомства с цефами началась куда раньше Лингшана, раньше Аризоны. Несомненно, Харгрив знал о цефах еще до того, как умыкнул их технику из сибирской таежной глухомани в 1908 году (кстати, это значит: Харгриву по меньшей мере сто тридцать лет – удивительно, что Бюро переписи населения упустило столь чудный факт… хотя, наверное, Харгрив давно запустил волосатую жирную лапу в это самое Бюро).

Стрикланд небрежно роняет слово «Тунгуска» – как будто я сразу все должен понять. Оказывается, это место, где рвануло в воздухе мегатонн пятнадцать, причем за многие десятилетия до того, как человечество научилось делать атомные бомбы. Две тысячи квадратных километров тайги повалило в момент. И никто толком не выяснил, что там было: то ли обломок кометы, то ли метеорит, то ли микросингулярность. Никто не нашел ничего определенного, потому что Джейкоб Харгрив и Карл Раш успели раньше и вывезли все ценное.