Crysis. Легион

Да с чего бы мне? Ведь подумай: в конце-то концов, я живой – ну или не такой мертвый, каким мог бы стать. Если прикинуть плюсы и минусы, я в изрядном выигрыше. И вообще, Роджер: глупость ты спросил, бессмыслицу. Мог бы уже понять: для штуки, способной превращать сердца в мозги, стереть из них злость проще простого.

И вот я наконец на Центральном вокзале. Но побездельничать мне не позволили.

От библиотеки мы народ довели: организовали конвой прямо от главного входа и покатили по Сорок второй. Конечно, цефы не спали – ну так мы к ним давно привыкли. Научились справляться. Весь путь перестрелка шла, но хордовые в кои-то веки нос утерли: подходим к Центральному, за нами чертова прорва мин, за минами – защитный периметр. В общем, вокруг вокзала мы – короли.

Жаль, цефам про это никто не сказал.

Оказывается, у осьминожек есть артиллерия или что-то очень на артиллерию похожее. На западных подходах к вокзалу просто дождь из мин. Мы бежим, увертываемся, прячемся, потом орем, чтоб не пристрелили свои же. Параноиков, готовых лупить по всему движущемуся, везде хватает. Приходится убеждать: мы свои, на одной стороне с вами. Наконец заползаем в безопасное укрытие, тянемся к дезинфекционному коридору. После я даже и присесть не успеваю – является штаб-сержант по имени Ранье и вежливо просит убираться. Оказывается, Барклай решил выкурить цефовских бомбардиров, решил небоскреб на них уронить или, по крайней мере, перекрыть линию стрельбы. Но план ушел вразнос: кто-то сдернул предохранители, программу на зарядах нужно переустанавливать вручную, а парень из «Эхо-15», посланный сделать дело, валяется на другой стороне улицы – полноги оторвало. Ранье осведомляется, не мог бы я сходить и переустановить заряды.

Нет, ну, сержант морпехов не так уж вежлив, металла в голосе достаточно, чтоб я понял: не просьба это – приказ.

Знаешь, Роджер, про любимую поговорку сержантов из учебки для новичков? Любят они орать: «В могиле отдохнешь!»

Полная ж херня, правда?

Я опять снаружи, усталый день отошел, и настала радость влюбленных. Ранье сама любезность: даже связался с «Эхо-15» и предупредил, попросил по мне не стрелять.

Роджер, ты не поверишь: прогулка по Парк-авеню – без малого прекрасна. Небо светится, закатный багрянец – кровь, подсвеченная ало-желтым, над горизонтом висит полукруг луны. Я иду вдоль выведенной на поверхность линии метро, и вид оттуда просто чудесный. Цефовские снаряды мчатся над головой, словно новорожденные кометы, освещая окрестности бело-голубым лучезарным сиянием. Парочка из них врезается в Метлайф-билдинг сразу за вокзалом, из разрывов вылетают ветвистые молнии разрядов – точно огни Святого Эльма тысяч на пятьдесят вольт.

Проблема одна: если цефы и получили вежливое предупреждение сержанта Ренье и просьбу в меня не стрелять, то дружно на это начхали. Сразу за нашим периметром начинается их зона, их периметр, и он тесный донельзя – аж по швам трещит. Пока я продирался там, исполнился глубочайшего уважения к «Эхо-15» – черта лысого я б прошел здесь без невидимости.

Ребят из «Эха» я нахожу, прикончив с десяток осьминожек и проползя несколько кварталов вдоль Парк-авеню. Парни сидят в изрешеченной забегаловке и наводят меня на их подрывника Торреса, застрявшего на пятом этаже отеля за три дома оттуда. Когда нахожу Торреса, он еще держится за детонатор, валяясь на полу среди рассыпанных патронов и капсюлей, по соседству с парой пулеметов «брен». Выглядит он как единственный выживший после угарной высокооктановой вечеринки с девочками и дурью.

– Эй, парень, рад тебя видеть! – приветствует меня. – Не стесняйся, затоварься снаряжением!

На удивление хорошее настроение для бойца, застрявшего в тылу врага и неспособного передвигаться. Из бедра торчит шприц – не иначе, ширнулся веселеньким.

Мы сидим, скрючившись, в коридоре, идущем вдоль здания, за спинами – покрытая щербинами от пуль стена, перед нами – расквашенные окна и чудесный вид на главную цель – «ОНИКС электроникс», двенадцатиэтажный антикварный особняк с зияющей дырой в четыре этажа посреди фасада. Он наискось от нас, через перекресток, а улицы перед ним – сладкая мечта ниндзя, повсюду укрытия: машины, вздыбленные куски дорожного покрытия, даже парочка вагонов метро, еще стоящих на рельсах близ края разваленного метромоста.

Торрес пренебрежительно машет рукой.

– Видок что надо. Как видишь, местечко в зале я присмотрел на «ять». А теперь такая хрень делается, я ведь из кожи вон лез ради билетов, и – обана – спектакль отменяется! Наверное, подземные толчки блокировали предохранители или что-то вроде того.

– Я б сам пошел и поставил их на место, но ты ж видишь. – Торрес выдергивает шприц из ноги, улыбается, сверкая отбеленными зубами и стильным золотым резцом – в него заделан то ли драгоценный камушек, то ли объектив, то ли еще какая блестящая штучка.

– Мы установили там, в подземном гараже, три заряда. Как только у меня пойдет зеленый сигнал от всех трех, тебе – нью-йоркская минута, чтоб убраться подальше. Но не переживай – посмотри, сколько я укрытий для тебя наделал!