Cyberpunk 2077 | Тебя мы видим! Часть Вторая

— Хорошо? — словно выныривая из собственных мыслей переспросила она. — Да, пожалуй, хорошо. Но, — немного замялась она, — она пригласила меня к себе в гости. И не только меня, но и мою «вторую половинку», о которой я проговорилась во время разговора. И я боюсь, — опустила она голову и перевела взгляд на кофе в своем стакане, — боюсь, что из-за того, что эта самая половинка одного со мной пола, мы с сестрой снова поругаемся. А я не хочу ругаться. Я её обнять хочу. И по душам поговорить. И в догонялки поиграть, как мы это в детстве делали. Ох, а еще и как-то надо ей о работе рассказать, ничего при этом не рассказывая… — схватилась за голову уже немного окосевшая девушка. Так, этому столику больше не наливать.

— Ну так расскажи, — сказал я, пожав плечами. А в ответ на меня перевели удивленный взгляд. — Тут вопрос только в доверии, а судя по выданной тобою характеристике, сестра эту информацию точно в секрете сохранит. Ты, главное, в детали не вдавайся. Свое положение в иерархии не выдавай. Как и личности других сотрудников. Можешь вообще сказать, что штатным техником у нас работаешь и ничего, кроме проводки и коробочек, к которым она крепится, на работе и не видишь, — с улыбкой закончил я, получив в ответ взгляд, который так и кричал «А что так можно было?». Но спустя несколько секунд на её лице проступила обеспокоенность какой-то новой мыслью.

— А её жених? — с волнением спросила она. — Его же я не знаю и не доверяю. Тем более он черный…

— Ты расистка? — пришло мое время удивляться. Вот чего-чего, а такого я точно не ожидал.

— Да не, — раздраженно махнула она рукой, — просто как-то, когда мелкой была, случайно застала как в переулке несколько негров соседку по подъезду насиловали. Они еще и меня хотели вместе с ней, до кучи, попользовать. Еле сбежать сумела, когда они в мою сторону направились. Я тогда так испугалась, что еще неделю при виде Хуньйо, другого нашего соседа, сильно загорелого мексиканца, бесконтрольно орать и плакать начинала. И хоть сейчас я понимаю, что не все люди с кожей немного темнее чем моя плохие, но… Как там было в той шутке что ты рассказывал?

— Осадочек остался, — с улыбкой напомнил я, вспомнив анекдот, который вспомнил и рассказал им на днях.

— Точно, — с улыбкой кивнула девушка согласно, — осадочек конкретный такой остался. Да и те несколько стычек с вудуистами, которые мне довелось пережить, точно не добавили мне любви к чернокожей части человечества.

— А еще среди них не бывает натуральных рыжих красавцев, — окончательно решил я сгладить градус серьезности разговора переведя все в плоскость легкого шутливого флирта.

— У тебя огненный цвет волос тоже не родной, — с немного более широкой улыбкой приняла игру кибернека.

— Малозначительные детали, — отмахнулся я от грязных инсинуаций в свою сторону, — главное, что с последней характеристикой ты согласна.

— Ага, а главное скромный и стеснительный… — хотела еще что-то сказать Саша, но была в этот момент перебита.

— Это ты сейчас о ком? — в одних черных стрингах зашла на кухню, потирая при этом красные сонные глазки, одна зеленая прелесть и вообще теплый светоч моей жизни в этой темной дыре, по ошибке называемой городом мечты.

— О твоем парне и анекдотах, которые он иногда рассказывает, — с улыбкой произнесла Саша, наблюдая как Ребекка забирает у меня стакан с остывшим кофе и одним движением опрокидывает его в себя.

— Это о каком именно? — боком садясь мне попой на колени, при этом явно наслаждаясь естественной реакцией моего организма на такого рода действий, и повернув голову в сторону собеседницы, произнесла Бекка.

— Парне или анекдоте? — состроив непонимающе личико решила немного подшутить над ней брюнетка.

— А? — вопросительно наклонила голову Ребекка. Видимо еще не совсем проснулась раз не смогла сразу сообразить, что имеется ввиду. А затем, видимо, как логи прогрузились, крайне нудным голосом с оттенком иронии, медленно произнесла следующее. — Ха. Ха. Ха. Очень смешно Саша. Очень смешно. Но ничего, я тебе потом хвост-то, за такие шуточки, накручу, — вот честно, не понял в чем состоит угроза, но судя по резко ставшей крайне натянутой улыбке Яковлевой и легкому побледнению её лица, она вполне сработала. — Так что там за анекдот то?

— Про серебряную ложку и осадочек, — с улыбкой ответил я, решив попозже расспросить Ребекку о сути того самого «накручивания хвоста».

— А я почему его не знаю? — возмутилась моя лапочка, не переставая при этом ерзать нижними девяносто на том самом бугорке, на который так удобно уселась. И посмотрев на меня, закономерно, потребовала восстановления справедливости. — Рассказывай.

Я же в этот момент вспомнил что и вправду, когда его излагал, то Ребекка находилась в душе и не могла его слышать.