Д'Арманьяки

Приход де Крусто с перепуганным лекарем прервал его размышления. Филипп немедленно поднялся и, указывая на Луизу, сказал:

– Я хочу знать, что с ней!

Настоятельница резко воспротивилась осмотру.

– Я не позволю её осматривать, – заявила она, – сестры будут молиться за выздоровление Луизы.

– Ещё одно слово и я заберу Луизу в другое место, – предупредил Филипп, затем, обернувшись к лекарю, бросил:

– Делай, что велено!

Лекарь подошёл к кровати и стал дрожащими руками осматривать Луизу, которая никак не реагировала на его прикосновения. Он посмотрел её язык, открыл глаза. Обследование продолжалось около четверти часа, по истечении которых лекарь развёл руками.

– Я не знаю, что это за болезнь!

– Вот и останешься здесь, чтобы узнать, – коротко бросил Филипп, занимая прежнее место на стуле. Лекарь начал было что-то говорить, но Жорж де Крусто подошёл к нему и что-то шепнул на ухо, после чего бедняга едва нашёл в себе силы пролепетать:

– Как скажете… я, конечно же, останусь.

В течение следующего часа лекарь под неусыпным взором Филиппа не оставлял попыток выяснить, что же происходит на самом деле с Луизой. Он весь вспотел от напряжения, но не сдвинулся в своём усердии ни на шаг. Филиппа уже начало охватывать раздражение при виде беспомощности лекаря, когда дверь в келью отворилась и вошёл Капелюш в сопровождении маленького, убеленного сединами мужчины.

– Это лекарь, – негромко произнёс Капелюш, не глядя ни на кого.

Филипп колебался всего одно мгновение. Понимая беспомощность предыдущего лекаря, он велел де Крусто отвезти его обратно. Едва они покинули келью, как лекарь, приведённый Капелюшем, с молчаливого согласия Филиппа и настоятельницы, которая начала всерьёз опасаться за жизнь Луизы, приступил к осмотру. Старик лекарь нагнулся над безмятежно лежавшей Луизой. Как и предыдущий лекарь, он внимательно осмотрел язык и глаза. Филипп следил за всеми его движениями.

– Давно она лежит без сознания? – не поворачивая голову, спросил лекарь.

– Почти с самого утра, – незамедлительно ответил Филипп.

– Странно! Дыхание нормальное. Язык тоже, – пробормотал лекарь, но почему же она не приходит в сознание? И тут внимание лекаря привлекла рука Луизы. Он осторожно приподнял рукав платья, внимательно осматривая руку Луизы. После этого он положил руку и приподнял платье, обнажая её ноги до колен.

– Господи Иисусе, – вырвалось у лекаря при виде множества маленьких лепестков, похожих на родинки, что покрывали ноги Луизы.

– Что? – Филипп взволнованно привстал с места.

Увидев лежащую на столе кружку, наполовину наполненную молоком, лекарь взял её в руку и поднёс к носу Затем он макнул пальцем в чашу и попробовал на вкус. И почти сразу после этого он начал отплёвываться.

– Да что с ней? – не выдержав, закричал Филипп. Лекарь с участием и состраданием посмотрел на Филиппа.

– Это Патриций! Она приняла яд!

– Вы ошиблись, это просто невозможно. Откуда у нас может быть яд, – вскричала взволнованная настоятельница.

Лекарь отрицательно покачал головой.

– Сожалею, матушка, но я не могу ошибиться. Я изучал всевозможные яды, этот в том числе! Мне надо вернуться домой. Возможно, мне удастся спасти её, хотя надежды очень мало. Этот яд действует со страшной силой!

Филипп схватил стул, на котором сидел, и разбил его об стену.

– Будь ты проклята, Луиза! Будь проклята, – вскричал он, охваченный бессильной яростью, и тут же закрыл руками лицо и прошептал, – так жестоко наказать меня.

– Как вы можете, – настоятельница ужаснулась его словам.

Филипп молча протянул ей письмо Луизы.

– Святая дева Мария, – пролепетала настоятельница. Прочитав письмо, она сделала это из ненависти к вам. Вы…

– Да, я! Я сделал это! И теперь сполна несу наказание. Капелюш подошёл к почти потерявшему себя от горя Филиппу и, положив руку ему на плечо, сказал тихим голосом:

– Не отчаивайся, Пьетро – весьма искусный лекарь. Он спасёт её.

– Если она умрёт… если ребёнок умрёт… мне не вынести тяжести этой ноши… не вынести, – глухо ответил Филипп. Не в силах более оставаться в келье, рядом с умирающей Луизой, он вышел. Филипп сел у самой двери на холодный каменный пол и, вытянув одну ногу, вторую согнул в колене и положил на неё руки. Груз вины непомерной тяжестью лёг на его плечи. Он пытался вспомнить слова молитвы, которые выучил в детстве, но ничего не приходило на ум. Капелюш вышел вместе с настоятельницей, которая сразу направилась в часовню помолиться за спасение Луизы. Капелюш остался рядом с Филиппом. Он понимал, как тяжело ему, но помочь ничем не мог. Филипп не проронил ни слова до появления лекаря. Вместе с ним он вошёл в келью Луизы. Лекарь сразу начал вливать ей в рот различные настои. Ему с трудом удавалось разжать зубы Луизы. По просьбе лекаря ему принесли молоко и мёд, которые он сразу же смешал с принесёнными им травами. Он долго перемешивал полученный состав, а потом часть содержимого влил в рот Луизе. Около часа лекарь занимался с Луизой. Закончив первую стадию лечения, лекарь снова осмотрел Луизу. Лепестки почти исчезли.

– Ей лучше? – с надеждой спросил Филипп.