Д'Арманьяки

Рыцари, оставив свои упражнения, сгрудились вокруг них и, улыбаясь, следили, как граф Арманьяк со смехом отбивал беспорядочные удары своего сына. Его меч всё время касался тела Филиппа в разных местах. Филипп злился на свою беспомощность и предпринимал всё новые атаки. Бросив защищаться, граф перешёл в атаку, вынуждая Филиппа занять полностью оборонительную позицию. Филипп побагровел от напряжения. Ему никак не удавалось уклониться от ударов, они всё время достигали цели. Граф часто останавливал поединок, подробно объясняя сыну, почему тот пропустил тот или иной удар, затем схватка продолжалась. Филипп запоминал всё, что ему говорил отец, и вскоре граф с удовлетворением отметил, что Филипп ни разу не совершил одну ошибку два раза подряд. Очередной колющий удар в бок, ранее достигший цели, на сей раз её не достиг. Филипп отбил выпад, в свою очередь предпринимая аналогичную атаку. Отбивая атаку, граф невольно подумал о том, что вскоре ему придётся нелегко сражаться с Филиппом. У мальчика были сила, напор и неуёмное желание победить. Овладев мастерством владения мечом, он мог стать весьма опасным противником. Эта мысль порадовала графа.

– А сейчас я выбью меч из твоих рук, – предупредил граф. Сделав обманный выпад, он обвёл меч Филиппа таким образом, что рукоятки мечей оказались рядом. Едва он собирался сделать последнее движение, чтобы выбить из его рук меч, как Филипп левой свободной рукой изо всех сил ударил графа по запястью руки, державшей меч, а правой одновременно с этим перехватил движение и в итоге вырвал меч из его рук. Вокруг них грянул хохот.

Филипп салютовал мечом побеждённому противнику, а рыцарям, следившим за поединком, отвесил несколько поклонов. Филипп торжествовал. Наконец-то он одолел отца.

– Так нельзя поступать, – укорил его отец.

– Почему? – искренне удивился Филипп.

– Запомни, мой сын, нет чести в победе, добытой обманом!

Слова отца явно обидели Филиппа. Он с весьма хмурым видом посмотрел на отца.

– Как же я смогу тебя победить? Ты сильнее меня!

Граф не смог сдержать улыбки при виде погрустневшего Филиппа, который считал, что у него отнимают честно добытую победу.

– И всё же не повторяй того, что ты сделал, – твёрдо повторил граф, – рыцарь обязан соблюдать правила боя и сражаться честно.

Филипп подбежал к одному из рыцарей, смуглому на вид и ровеснику его отца.

– Ги, рассуди нас, – попросил Филипп, обращаясь к нему. Рыцарь потрепал Филиппа по голове.

– Он прав, мой друг!

– Ты тоже на его стороне, – вздохнул Филипп и спросил обоих: – В таком случае, может, ответите, что делать, когда у вас сто рыцарей, а у противника в десять раз больше?

– А он не любит сдаваться, – Ги де Монтегю переглянулся со своим другом, который и ответил своему сыну.

– Умереть с честью в бою!

– А как бы ты поступил? – спросил у Филиппа Ги де Монтегю.

На губах Филиппа появилась озорная улыбка.

– Как с отцом, – последовал ответ, приведший к общему хохоту.

– Похоже, сегодня вы не собираетесь обедать, – раздался рядом с ними недовольный голос графини д'Арманьяк.

Рыцари разом замолкли при появлении молодой женщины в черном платье с накинутым на голову темным платком. Почтительно расступившись, они пропустили графиню к сыну. Филипп с явным недовольством взирал на свою мать.

– Нет. – отрезал Филипп. – Я не голоден. Повернувшись к матери спиной, он собрался было заговорить с Ги де Монтегю, но в этот момент граф взял его за ухо и повернул лицом к матери.

– Изволь вежливо разговаривать со своей матерью. Кривясь от боли, Филипп скороговоркой произнес:

– Дорогая матушка, я не голоден. Так лучше?

– Намного, – признал граф, – однако пообедать тебе все же придется.

Граф легонько подтолкнул сына в спину. Не смея прекословить отцу, Филипп поплелся за матерью. Едва граф собрался возобновить тренировку с Монтегю, как со стены, окружающей замок, раздался голос одного из стражников.

– Гонец от герцогини Орлеанской!

Граф недоуменно посмотрел на своего друга Ги де Монтегю, не понимая, что могло заставить сестру направить гонца, затем, чуть помедлив, громко крикнул:

– Откройте ворота. Впустите гонца.

Пока граф в недоумении тер затылок, пытаясь разгадать причину появления гонца, ворота отворились, пропуская запыленного всадника. Гонец остановил коня в нескольких шагах от графа. Спрыгнув с коня, он твердым шагом подошел к графу и, преклонив одно колено, протянул запечатанное письмо.

– Монсеньору от герцогини Орлеанской.

Граф д'Арманьяк сломал печать, развернул письмо и начал читать. По мере того как он читал, лицо его становилось все мрачнее. Монтегю с тревогой наблюдал за ним, догадываясь, что он получил неприятное известие. Когда граф закончил читать, его лицо напоминало грозовую тучу. Граф свернул письмо и обратился к гонцу.

– Вам дадут денег и свежую лошадь. Немедленно отправляйтесь обратно в Париж и известите герцогиню Орлеанскую о моем скором приезде. Она ничего не должна предпринимать, пока мы не встретимся. Передайте все на словах.

Гонец поклонился.

– Слушаюсь, монсеньор.