Д'Артаньян в Бастилии

Ла Порт сочувственно поглядел на мушкетера, но тот не ответил на его взгляд. Д'Артаньян внимательно разглядывал тюремный двор. Очевидно, что-то или кто-то внизу сильно заинтересовал его.

– Проклятие! – пробормотал д'Артаньян. – Глазам своим не верю.

– Что вы там такое увидели? – спросил Ла Порт, подходя к мушкетеру.

– Дворянин, захваченный в плен в бою, не преступник.

Он – военнопленный, не так ли, Ла Порт? – продолжал д'Артаньян.

– Без сомнения, так, – подтвердил Ла Порт, прослеживая направление взгляда д'Артаньяна. Гасконец смотрел на группу заключенных, которые под надзором двух тюремщиков совершали свою прогулку по тюремному двору. Они монотонно бродили по его обширному пространству, и высокие стены и башни крепости отбрасывали на них свою мрачную тень, отгораживая собой от внешнего мира.

– Вон там! Видите вы тех людей, – проговорил д'Артаньян, указывая на эту группу узников Бастилии.

– Вижу.

– А видите вы вон того дворянина, по виду – испанца?

– Несомненно это дворянин. И, вполне возможно, испанец.

– Это дон Алонсо дель Кампо-и-Эспиноза. Я взял его в плен под Казале. Идальго храбро сражался, но против меня ему было не устоять, – объяснил д'Артаньян, покручивая ус. – Впрочем, мне помог Атос. Он уложил троих, если мне не изменяет память, пока мы по всем правилам фехтовали с доном Алонсо. Выходит, его высокопреосвященство и этого беднягу засадил сюда.

– Тиран свирепствует, – вполголоса произнес Ла Порт. – Опасаюсь, мы тут загостимся.

Неожиданно гасконец, продолжавший рассматривать прогуливающихся по двору заключенных, расхохотался.

– Что вас так рассмешило? – осведомился Ла Порт, удивленный такой неожиданной реакцией д'Артаньяна на его последнее замечание.

– Рядом с доном Алонсо я вижу еще одного человечка! – продолжал д'Артаньян. – Эта каналья таки получил свое.

– Вы говорите о том низеньком толстяке, который семенит по двору и все время озирается по сторонам?

– Да-да, о нем. Это бывший галантерейщик Бонасье.

Его нечистая совесть не дает ему покоя – вот он и озирается.

И д'Артаньян, положение которого невольно располагало пофилософствовать, надолго умолк, раздумывая о превратностях судьбы, собравшей воедино и победителя, и плененного им противника, и кардиналиста Бонасье, и роялиста Ла Порта, и уравнявшей всех в правах, сделав заключенными Бастилии. Д'Артаньяну предоставилась полная возможность поразмышлять об этих материях в уединении, так как время прогулки подошло к концу и грубоватый тюремщик велел им спускаться вниз, что оба незамедлительно выполнили, так как дождь усилился.

Оставшись в одиночестве, д'Артаньян, изрядно промокший и озябший, попытался развести огонь поярче, но отсыревшие дрова дымили и почти не давали тепла. Это обстоятельство усилило философское настроение д'Артаньяна и, так как ему давно уже не хотелось стучать в дверь кулаками или швырять в стену табуретом, он глубоко задумался и провел в таком задумчивом состоянии остаток дня.

Глава двадцать четвертая План Портоса

Энергия Портоса, если он начинал действовать, могла сравниться только с его же исполинской силой. Он взялся за дело с удвоенным рвением, поскольку речь шла о д'Артаньяне. Первым делом великан отправился к нему домой, где обнаружил вовсе не Планше, как он ожидал, а какого-то неизвестного малого, готовившего себе скудный обед с непередаваемым выражением лица. На этом лице чувство долга боролось с желанием пообедать как следует, что было трудно выполнимо для лакея, хозяин которого долгое время находится в тюрьме и, следовательно, лишен возможности платить ему жалованье.

Итак, Портос посетил опустевшую квартиру своего друга как раз в тот момент, когда чувство долга, призывавшее Жемблу (а это был он) сохранять верность хозяину, вместо того чтобы дать стрекача, готово было капитулировать перед чувством голода.

– Может быть, тебе известно, где находится один парень по имени Планше, любезный? – пробасил Портос, убедившись, что названное лицо в квартире на улице Могильщиков, вне всяких сомнений, отсутствует.

– Этот лоботряс, сударь?! – живо откликнулся малый, скорчив кислую мину. – В своей казарме, где же еще! С тех пор как он стал сержантом Пьемонтского полка, он там днюет и ночует, а дом-то сторожу я.

– И кто же ты такой?

– Меня зовут Жемблу, сударь. А вы случайно не полицейский комиссар?

– Ты хочешь сказать, что я похож на комиссара полиции, бездельник?!

– Нет-нет, я сказал не подумав, сударь! По вашему виду всякий поймет, что вы настоящий вельможа!

– Какого же дьявола ты тогда задаешь такие дурацкие вопросы ?!

– Просто я опасаюсь визитов, сударь. Боюсь, что полиция и до меня доберется.

– А зачем ты ей нужен? Украл что-нибудь?!

– Вот уж нет, сударь! Никогда! Разве что в годы ранней юности. В настоящий момент я предпочитаю честно брать взаймы у простаков с Нового Моста.

– Отчего же ты боишься полиции?