Д.В.Ж.Д. 2035

     Он насытился двумя людьми, и ещё два съел лишь выборочно, предпочитая внутренние органы. Самые лакомые кусочки для Зверя. С ощущением утоления голода странная поспешность не покидала его. Он точно должен был идти к источнику ЗОВА.

     Но зачем? Почему?

     Многотонной туше размером с сарай было чем поживиться в лесах. В последнее время уцелевшие звери расплодились и даже позволяли выходить себе на открытые пространства, когда не было смертоносного восточного ветра. Но человек… его мясо было другое. Оно не содержало привкуса, которое содержали туши зверей. Человека есть гораздо приятнее.

     Возможно, ещё и ощущения охоты погнали Зверя вперёд, к тому странному шуму и запаху вдоль насыпи.

     Запах человека и дыма со странной незнакомой примесью бесил Зверя. Глаза хищника наливались кровью и, несмотря на возникшую сытость, Зверь спешил к источнику шума. Эти странные длинные штуки на невозможно ровной поверхности гудели от него, издавали его. Источник запаха, шума и тревоги был где-то рядом.

     Он найдёт его!

     Гудок четвертый

     - Дежурные проблемы -

     …Знаешь, сколько стоит дым от паровоза?

      Тысячу фунтов - одно колечко!..

     Льюис Кэрролл. «Алиса в Зазеркалье»

     Пробуждение было интересным. С головы до ног мокрая Ленка нависла надо мной, толкая в бок. Вода текла с неё ручьём и на полу в купе быстро собиралась лужа. Сама бравая служительница порядка стучала зубами. Губы её в полутьме вагона казались чёрными. Свет давал только полумесяц над головой, сочащийся из-под толстого пластиглазового окна. Когда же я включил ручной фонарик, покоящийся под рукой на столике, оказалось, что её губы просто синие.

     Ленка... Я мог бы назвать её дочкой, так как последние пятнадцать лет жизни в анклаве посвятил её воспитанию. Хотя последние пара лет воспитывала скорее она меня, перерастя сказки и вступив в рейдеры-добровольцы. Немудрено, что вскоре она дослужилась до капитана. Каждая вылазка на поверхность – риск для жизни.

     История Лены в принципе была очень туманна и запутанна. Мне было хорошо известно, что её родители пятнадцать лет назад покинули анклав «Владивосток». Причем покинули добровольно, Седых не настаивал на их выселении и претензий к семейно паре не имел. Не больше обычного бурчания. С тех пор о них никто не слышал. Те, кто знал родителей девушки, пока я не взял её на воспитание, говорили, что пара была очень странной. Да я и не сомневался - люди оставили собственную дочь на воспитание чужим, это говорило о многом.

     Единственным, что связывало Лену с тех пор с её сгинувшими родителями, была татуировка. На левой руке, на запястье Лена с малых лет носила чёрную двенадцати лучевую звезду. По словам старожилов, такая же была выколота на запястье её матери. Сколько я не разглядывал татуировку, я не мог понять её назначения. Лучи могли обозначать всё что угодно от числа месяцев до количества апостолов.

     Лена, выросшая со мной фактически как дочь, стала единственным во всем анклаве девушкой-бойцом. Конечно, физически она была слабее подготовленного мужчины, и бегать по туннелям с Калашниковым наперевес на равных не могла. Зато Лена великолепно обращалась со стрелковым оружием. Она словно чувствовала его, всегда выбивая десятки на самодельных мишенях. Девушка виртуозно владела пистолетами, автоматами, но главное - почти сроднилась с обожаемой ею снайперской винтовкой Драгунова. СВД она могла спокойно делать «лоботомию». И пусть по составу гуляли слухи, что Смирнова носит звание капитана не по заслугам, я знал, что это бред. Она заслужила своё звание как никто другой, рискуя жизнью на поверхности и принося анклаву провиант и прочие нужные вещи.

     Отношения между нами были вполне прозрачные. До шестнадцати лет я спокойно чувствовал себя её отцом, но позже… пришлось немного отстраниться. Роскошные формы подросшей «дочери» порой заставляли чувствовать себя не отцом, но мужчиной.

      - Батя, ну какое нахрен дежурство? - Зашептала она на ухо тем временем.

     Ну «батя» как-то привычнее, а то шеф, шеф, как не своя совсем. Устроила дистанцию, понимаешь.

     - Там дождь пошёл! - Продолжила тираду Ленка. - Холодный, аж жуть. Народ отказывается сидеть на дежурстве больше пятнадцати минут. Нам сушиться негде, пока Тай свою кочегарню не растопит поутру. За всю ночь ни шороху по периметру. Чего там сидеть то?

      Ручные часы показывали четыре утра. На автомате подзаведя свои «Командирские» с ручным подводом, я окончательно проснулся. Присел на край полки, буркнул тихо, едва слышно, медленно приходя в себя:

      - Дождь? Радиоактивный?

     - Счётчик не хрустит. Ветер не восточный. Но сам факт, батя - дождь! К снегу привычные, даже я видела не раз, но вода с неба… это как-то жутко. К тому же - такая холодная. И ветер сильный с севера.

      - Да уж. Хорошего мало.

     - Вот почему конструктора к этому мощному фонарю на пулемёте махонький такой зонтик не придумали?!

     - Зонтик?