Да будет свет? (СИ)

Кхарэны промолчали, но вернувшись за стол, как по команде, выпили по бокалу вина. «Поверили», — ухмыльнулся Ирвинд. На самом-то деле женщины банально не смогли встать, чуть протрезвели бы — и вперёд.

Сейчас, прочитав мысли в головах растерянных кхарэнов, Ирвинд сделал вывод, что предположения Бэна верны — Энри действительно имел прямое отношение к прорывам. Но кто его убил?

А ещё — Ирвинд ощущал нечто странное. Подобное бывало, когда он пытался вспомнить хорошо известную информацию, но никак не мог. Слова вертелись на языке, но ускользали, оставляя неприятное чувство недоумения и неудовлетворённости.

— Продолжим наш занимательный разговор? — Ирвинд повернулся к своим собеседникам и тут же заметил, что они стремительно погружаются в дурман, — Тьма! Какие вы идиоты.

Он не ожидал, что кхарэны напьются. Вновь заплясали сполохи ярости, один из которых коснулся сидевшего ближе всех Майвала Шетарра. Мужчина вскрикнул — чёрный сполох располосовал руку, — во все стороны брызнула кровь. Ирвинд молниеносно закрыл рану, остановил собственную ярость и быстро вышел из Малого зала Дворца Изначальной Тьмы. На идиотов, которые не поняли, что уже освобождены от власти прорывов, даже смотреть не хотелось. Пусть сначала протрезвеют.

***

Ирвинд постучался в покои Фласутты, и дверь тотчас распахнулась, будто женщина ждала его.

Ирвинду понравились личные апартаменты бывшей любовницы. Здесь не было пестроты или претенциозности, всё очень практично, удобно, и вместе с тем по-женски изящно. Да и сама Фласутта вдруг перестала напоминать ледяную мадам, которую так хорошо знал Ирвинд. И маска ненасытной оторвы пока не проявилась.

— Ты ведь не закрыл прорыв? — тихо спросила женщина, когда они уселись на мягкий удобный диван.

Он покачал головой.

— Будучи за дверью спальни, я очнулась, но мучительное притяжение осталось, — сообщила Фласутта, жадно всматриваясь в глаза Ирвинда, — Я знаю, что прорыв открыт, но у меня получается игнорировать зов.

Так вот почему кхарэнов потянуло к спиртному. Жалкие трусы.

— Теперь ты можешь сопротивляться, и это хорошо, — мягко улыбнулся Ирвинд, удивляясь самому себе.

Он видел мольбу, притаившуюся в глазах женщины. Её дыхание участилось, зрачки расширились, губы блестели влажно и призывно. Ирвинд почувствовал лёгкое желание, и Фласутта сразу поняла это. Она соскользнула с дивана, опускаясь перед ним на колени и, не отрывая взгляда, медленно и чувственно провела тонкими пальцами по его губам, очерчивая чёткий, скульптурный контур, скользнула по груди, твёрдому животу… И ещё ниже… Ирвинд не дал продолжить. Подхватил на руки и понёс в спальню.

Злата

Сон, больше похожий на забытье, закончился внезапно. Золотоволосая пропела с томным придыханием:

— Исонди-ил, это было великоле-епно.

О боже! Хорошо хоть ничем не выказала своё пробуждение…

— Рад, что угодил моей королеве.

Всё-таки у него очень приятный голос, даже слишком.

После ещё одной порции поцелуев (рановато я проснулась!) Лисана продолжила:

— Исондил, я оставлю её у тебя, хорошо? Мне нужно на Ахримдарр, сообщить остальным, но переносить её туда не стоит, всё равно придётся тащить обратно на Харблас.

— Конечно, оставляй, ей тут будет хорошо, — тихо смеясь ответил Исондил.

— Не вздумай! — с наигранной строгостью заявила золотоволосая, — моя месть будет страшной!

Они опять завозились, а через минуту Исондил притворно воскликнул:

— Всё, сдаюсь!

И любовники рассмеялись, явно довольные друг другом.

Пока Лисана одевалась, я продолжала делать вид, будто сплю как убитая. К счастью, она не стала «будить» меня. Но как только девушка исчезла, подошёл Исондил:

— Хватит притворяться, ты давно не спишь.

Прикидываться дальше не было смысла:

— Думаю, это всё же чуть-чуть приличнее, чем подсматривать за вами?

— Да, — улыбнулся Исондил, — тем более что большую часть времени ты и правда спала.

Я удивилась, опять увидев его прежнюю внешность.

— Исондил, а зачем ты поменял лицо?

— Хочешь, чтобы я выглядел так? — Он, усмехаясь, мгновенно вернул внешность красавца, — А может быть, у тебя другие предпочтения?

Его лицо подёрнулось дымкой и стало быстро трансформироваться — я только успевала замечать, как меняется цвет глаз, волос, форма носа, губ… Мне стало страшно.

— Харас? — прошептала, мертвея от изумления.

— Имеешь в виду духа Харбласа? Неужто он сумел воплотиться?

Я кивнула, заворожённая устроенным представлением.

— Нет, я всего лишь инкуб-метаморф, — он подмигнул, возвращая привлекательную внешность, — право, Злата, не стоит так бояться.

А вдруг он лжёт? Вдруг он и есть Харас?

Видимо, сомнения отразились на моём лице, потому что Исондил быстро подошёл и взял меня за руку, заставив вздрогнуть:

— Злата, успокойся, я вовсе не дух-хранитель Харбласа. Тебе нечего бояться. По крайней мере, пока.

Успокоил, ничего не скажешь. Я всё ещё не чувствовала свой Аль, чтобы защищаться, а Харас говорил похожими словами.

— Почему я должна тебе верить?

— Потому что у тебя нет другого выхода, — последовал честный ответ, — и потому что я говорю правду.

Исондил обезоруживающе улыбнулся.

— Вот скажи, почему ты не ушла? Почему осталась?