Да, были люди в иное время!

– Согласен. Германия и Австро-Венгрия уже не скрывают подготовку к войне. Русские тоже точат свои сабли. Подтягивают войска. Французы, по всей линии границы накопали множество глубоких окопов, построили различные укрепления. Одной артиллерии, говорят, завезли около тысячи новых стволов. Одни британцы засели на своем острове и дергают всех за веревочки, ссужают деньгами, а пока нигде носа не кажут, дорожат жизнями своих солдат. Если все одновременно начнут воевать, то война охватит не только Европу, но и весь мир, у многих стран колонии имеются.

Дальнейшую беседу прервало появление трех аудиторов, вносящих на руках что-то плотно завернутое в ковер. Один из аудиторов подошел ко мне и попросил указать вход в подвал – туда будут сгружать доставленных для беседы людей. Подвал на моей вилле очень хороший – просторный и сухой, с множеством кладовок, заполненных продуктами. Очень не хотелось, чтобы он превратился в пыточную камеру и был залит кровью. Аудиторы аккуратно уложили в подвале пятерых надежно связанных мужчин.

В ковре оказался Клаузевиц. Ротшильд общался с ним один на один. Я вместе с аудиторами перешел в соседнюю комнату. Так и сидели два часа молча, правда моя кухарка принесла всем кофе с печеньем. По команде Ротшильда аудитор по имени Аарон после продолжительной беседы отвез Клаузевица домой.

Потом настало время беседы с другими гостями. Первым привели в комнату мужчину примерно сорока лет, может, немного старше. Приятное, я бы сказал интеллигентное лицо, аккуратно постриженные усы, чуть тронутые сединой виски и очень злые карие глаза. На вопросы Людвига гость ничего не отвечал, хотя он задавал вопросы на нескольких языках, в том числе и на русском. Не привык банкир, когда с ним играют в «молчанку». По взмаху его руки один из аудиторов своим пудовым кулаком отправил приятного господина в короткий полет – просто его от падения удержал другой аудитор. Когда опрашиваемый восстановил дыхание, Ротшильд повторил вопросы. В ответ послышался отборный русский мат. В итоге мужчина отправлялся в полет трижды. Похоже, последний удар был нанесен с особой силой ибо допрашиваемый потерял сознание. Кувшин холодной воды быстро привел мужчину в чувство, и он заговорил на хорошем немецком языке.

Оказался он гражданином России – Савинковым Борисом Викторовичем, руководителем партии эсеров, а также руководителем боевой организации этой партии, а проще говоря, был руководителем террористов. В настоящий момент руководством партии Савинков отправлен в Европу для сбора средств, необходимых для поднятия революции в России. По его словам, Клаузевиц приходится двоюродным дядей жене Бориса – Евгении Зильберберг, поэтому он решил к нему обратиться за помощью. Савинков не понимает, по какой причине его и соратников захватили неизвестные лица, и теперь, против их воли удерживают. Они приняли от дяди жены посильную помощь, и намерены в ближайшие дни покинуть Швейцарию.

Опросили еще двоих, они почти слово в слово повторили показания Савинкова. Этого следовало ожидать – репетировали подобное развитие ситуации. Только самый молодой парень по имени Федот, сломался без рукоприкладства, поведал, что и как было на самом деле.

Клаузевиц действительно приходится дальним родственником жене Савинкова. На заседании исполнительного комитета партии эсеров было решено провести экспроприацию средств у родственника-банкира. Группа партийцев, под предводительством Савинкова прибыла в Цюрих несколько месяцев назад, и, угрожая Клаузевицу, затребовала, ни много ни мало два миллиона фунтов стерлингов на революцию. Для большей сговорчивости Клаузевица эсеры взяли в заложники семью банкира, разместившись с комфортом в его загородном доме. В случае невыполнения требований или обращения в жандармерию, Савинков обещал жестоко расправиться с заложниками. Чтобы пополнить личные запасы денежных средств, Савенков отправлял эсеров промышлять на дороги Швейцарии, Германии и Австрии. Долго в одном населенном пункте эсеры не задерживались и, ограбив немного граждан, переезжали в другую страну.

Для освобождения своей семьи Клаузевиц согласился на все условия террористов, и скопил порядка двух миллионов в валюте Германии и Швейцарии, часть суммы уже передал Савинкову.

– Вот видите, Генрих, все и выяснилось, – улыбался Ротшильд, – а я думал, что мои родственники устроили какие-то игрища, мне непонятные. – Завтра приступаете к исполнению своих обязанностей. Через неделю к вам присоединится Давид, ему надо восстановить силы после нахождения в тюрьме. Надеюсь, работа вам посильна?

– Не жалуюсь, справлялся до отъезда в командировку.

– Неплохо, кстати справлялись. Вас Штайнлиц работой не перегружает?

– По профилю деятельности его службы я не занят вообще. Иногда теряюсь в догадках, зачем меня вообще на службу взяли, да еще и учили.