Да, были люди в то время!

Примерно, через час пути, уловил запах дыма. Похоже, кто-то греется, или готовит пищу. Спешился. Попросил Эльзу остаться с лошадьми, а сам пошёл на разведку.

В неглубоком овраге обнаружил два десятка русских солдат. Они стояли, обнажив и опустив головы, на земле лежало тело молодого подпоручика.

— Служивые, не надо хвататься за ружья, — обратился к солдатам, — я не француз. — Что у вас здесь произошло?

— Их благородие, подпоручик Мартов, преставились, — ответил унтер-офицер, опуская ружье. — Не выжил сердешный, его штыком в грудь ранили. А вы, ваше благородие кто будете?

— Капитан Головко, шестой егерский полк, фельдмаршала Суворова.

— И Суворова французы побили? — сокрушённо, спросил унтер-офицер.

— Не побили. Я со своим батальоном прикрывал выход его армии с гор. Фельдмаршал потом два дня с французами бился, а потом ушёл дальше.

- А мы по лесам давно скитаемся. Его благородие на руках выносили. Дохтура у нас не было, вот и помер подпоручик.

— Печально, конечно. Готовьте могилу. Схожу за лошадьми, у меня есть немного провизии, вы, поди, голодные все.

— Есть такое, ваше благородие. Может, подмогнуть надобно, то мы, завсегда.

— Не надо, сам управлюсь.

Быстро вернулся к Эльзе, рассказал о встрече с солдатами. Спустя десять минут, женщина накрывался импровизированный стол. Я распорядился выставить пару караулов, так на всякий случай, хотя французы в леса не особенно лезли, предпочитали двигаться по дорогам.

Подкрепившись, похоронили подпоручика. Его саблю и пистолеты достались мне.

Начал думать, как вести свой отряд на соединение с основными силами. И, как их прокормить в дороге. Моих запасов продовольствия, на всех хватит на три-четыре дня.

По словам Эльзы, недалеко находится довольно крупная деревня Опенбург, она расположена на перекрёстке дорог, там могут находиться французские солдаты. Молодец женщина. Где солдаты, там есть оружие, порох и естественно съестные припасы.

Не ошиблась Эльза, французы в деревне были, обозники. Воспользовался позаимствованной у женщины подзорной трубой, попытался пересчитать. Выходило около трёх десятков. Расклад по численности не в нашу пользу. Обратил внимание на огромный сарай, который охранял француз с ружьём В этом сарае могло быть, что угодно, и провизия, и порох, и наши пленные соотечественники.

Собрал всех солдат. Пытался найти среди них жителя лесов, могущего на пальцах объяснить, как нужно скрытно ходить по лесу. Такого не нашлось, а жаль. Я решил, под покровом ночи, наведаться в деревню. По возможности тихо, штыками переколоть караулы, и также тихо, уничтожить отдыхающих обозников. Если честно, авантюра полнейшая. Никто из солдат не имел понятия, о бесшумном снятии часовых, они научены, плечом к плечу сражаться в едином строю. Пришлось обучать по ускоренной программе, пусть слабая, но надежда на успех была. Внезапность налёта, нам в помощь. Разделил солдат на группы, каждой поставил конкретную задачу. На себя взял большой сарай.

После полуночи выдвинулись. Я неслышно подобрался к стене сарая, и, находясь за углом, в двух метрах от караулившего француза, тихо позвал его по-французски.

— Пьер, иди ко мне, у меня вино есть.

— Я Жан, — ответил солдат, — но от вина не откажусь.

Солдат вышел из-за угла. Одной рукой, я перехватил ружье, а второй нанёс мощный удар в висок. Беззвучно тело упало к моим ногам. Добил француза саблей. Пока везде было тихо, значит, моих ночных визитеров ещё не обнаружили.

Сняв примитивный запор с ворот сарая, проник вовнутрь. В нос шибанул запах немытых тел.

— Эй, кто здесь? — спросил я по-русски.

— Кто, кто? Люди православные здеся, пребывают в неволе, — услышал в ответ по-русски.

— Подойди к дверям не бойся.

Из темноты появился человек в изорванном мундире русского солдата.

— Сколько вас?

— Не знаю, счету не обучен, но от других слыхал, говорили больше полусотни.

— Иди, поднимай людей, надо выходить отсюда, и захватить обоз, пока французы спят.

Солдаты начали тихо покидать сарай. Раненых среди них не было. Когда все собрались, вкратце объяснил ситуацию, и, разбив людей на группы, повёл в деревню. Была, конечно, опасность, что темноте, мой передовой отряд не опознает соотечественников, поэтому предупредил, чтобы в общении употребляли матерные слова. Французы так изъясняться не могут.

Зря опасался. Живых французов в деревне не осталось. До самого рассвета, выросший мой отряд собирал оружие, провизию, запасался порохом. Припасы, навьючили на лошадей, и скрылись в лесу. А через час Опенбург сотряс мощный взрыв, то я озаботился, рассыпал порох и поджёг свечу. Вот она не погасла и догорела.