Да что вы знаете о настоящих принцессах?

"Даже если посещение этого храма останется единственным хорошим событием за всю поездку, то эти месяцы прошли не зря,"- подумалось лорду, завороженно наблюдающему, как Триединый склонил голову, выражая внимание и участие.

— Сколько лет прошло после первого посещения сего храма Божия, а до сих пор впечатляет! — доверительно понизив голос, признался его высокопреосвященство. — Ты, чадо, загляни сюда, когда не будет тут толпы, светского зрелища страждущей…

Храм был небольшой, а желающих полюбоваться на свадьбу принцессы — много. Поэтому внутрь смогли попасть только счастливые обладатели приглашений, остальные занимали места на улице, располагаясь согласно рангам и собственной смекалке.

Но и так храм был забит настолько плотно, что путь невесты от дверей к алтарю получился раза в два уже, чем это было принято. В двух местах людской коридор пересекали гирлянды из живых цветов — пороги, деля его на три равные части.

Традиция делить "дорогу в жены" была местная, достаточно древняя. Кто попроще или те, кто торопится с церемонией, обходились веревочными порогами, остальные действовали сообразно своему достатку и фантазии. Первый порог оформлялся за счёт родни невесты, второй брал на себя жених. Чаще всего всё ложилось на плечи распорядителя, если брачующиеся могли себе его позволить, он договаривался с мастером, тот оформлял пороги в едином стиле, а семьи с одной и с другой стороны просто оплачивали, не слишком вдаваясь в подробности. Поговаривали, что один купец в Глине, беря в жены аристократку из обнищавшей семьи, заказал свой порог в виде золотой цепи толщиной в руку.

Что чувствовала невеста, перешагивая вначале скромную атласную ленту, а затем этот зловещий символ, умалчивалось, но вот что расточительство это было неимоверное, обсуждалось на каждом шагу.

Забирать пороги не принято. После церемонии их делили на куски и раздавали, а если называть вещи своими именами, то продавали в качестве оберегов. Деятельность эта приносила немалый доход церкви и была поставлена на широкую ногу. Ценность каждого кусочка была связана со множеством примет, начиная с возраста брачующихся, с тем, как прошла церемония, сколько детей родилось в браке, был ли брак счастливым, и заканчивая возрастом смерти каждого из супругов. Потому на каждой церемонии присутствовал специальный служка, который точно стенографировал всё происходящее, затем записи расшифровывались, заносились в специальную карточку вместе с данными о женихе и невесте и пополнялись в течение жизни последних.

Пороги раздавались прихожанам кусками длиною не менее ладони и не более локтя, после соответствующего пожертвования в церковную казну. Чем щедрее пожертвование, тем длиннее кусок и тем точнее он подходил под описание нуждающегося. За особо щедрое пожертвование требуемое могли искать, не только в том храме, куда обратился человек, но и по всей стране, обмен оберегами был давно налажен. Конечно, немало было простых веревочных порогов, карты на которые пестрели прочерками, такие раздавались практически бесплатно, каждый, кто бросал в корзину для пожертвований мелкую монетку, да и то строго за этим никто не следил, мог взять себе локоть.

В связи с этим было удивительно наблюдать косы из живых цветов на свадьбе у принцессы. Жених по доверенности не представлял, да и не слишком старался, как их потом будут делить и хранить, а вот каким образом невеста столь малого роста в свадебном платье будет дважды перешагивать цветочные валы, когда высота каждого доходила до колена ему, обладателю достаточно длинных ног, хотелось бы представить. Попытки вообразить эти моменты добавляли нервозности и без того взвинченному лорду.

Гердта вряд ли убьётся, преодолевая эти препятствия, а вот оконфузиться могла практически со стопроцентной гарантией. А этого не хотелось страшно. В конце концов, она вступала сегодня в члены королевской семьи Ритании.

Когда в дверях церкви показалась невеста, опирающаяся на руку отца, вопросом о преодолении порогов задались даже те, кто до этого ни о чем подобном не задумывался. Притихли даже куры на насесте, то есть фрейлины на скамеечке.

Наряд невесты состоял из нижнего белого платья с узкими золотыми полосами национального орнамента по подолу и по краю широких манжет, плотно охватывающих руки от локтя до запястья. Поверх легкого шелка сверкало платье-чехол сплошного золотого шитья, больше похожее на кольчугу. Даже на столь большом расстоянии верхнее платье смотрелось жестким и тяжелым, но принцесса шла с расправленными плечами, глядя четко перед собой. Волосы Гердты, заплетенные в косу и уложенные высокой короной вокруг головы, добавляли ей пару дюймов росту и визуально вытягивали круглое лицо. Менее всего она в эти минуты напоминала нежное воздушное создание из сказки, но и на расплывшегося жизнерадостного поросенка также не походила. На ум приходили смутные ассоциации по поводу военного парада.