Да что вы знаете о настоящих принцессах?

Кортеж принцессы выдвинулся из Либенбурга точно в назначенное время. Теперь в нем сложно было узнать сопровождение аристократки в длительном путешествии, не походил он и на караван торговца, отныне он более всего напоминал маленькую мобильную армию. Охрана была частично заменена, частично усилена. В числе прочих к кортежу присоединились и конные егеря под предводительством тигроглазого ротмистра. Обзавелся кортеж и магом. Коренастый мужчина с румяным лицом и веселым голосом ехал верхом в первых рядах и сканировал окружающее пространство на предмет иллюзий и мороков. Давалось ему это не сказать, что просто. Уже к полудню он сильно уставал, а по вечерам и вовсе выглядел посеревшим, и голос его становился заметно глуше. Через несколько дней пути Диана предложила свою помощь. Не раскрывая подробностей своего дара или, вернее сказать, антидара, она заявила, а руководство кортежа подтвердило, что может заметить наведенные чары и дать сигнал магу. Тот, не поверив на слово, устроил девушке несколько проверок, которые Диана с блеском прошла. На следующий же день, она покинула карету фрейлин и гарцевала неподалеку от мага на невысокой гнедой кобылке.

Кортеж продвигался споро. Погода благоволила путешественникам. Дни стояли теплые, солнечные. Дожди случались всего пару раз. Но какие! Грозовые! От задержек спасала лишь скоротечность ливней, которые внезапно обрушивались на землю и столь же внезапно прекращались, радуя оставшимся после их окончания запахом весенней свежести и раскрашивая окружающие пейзажи яркими красками.

Яркости и красок, впрочем, хватало и без гроз. Лорд Палмсбери любовался на зеленые холмы и долины, цветущие фруктовые деревья и кустарники, но всё это буйство красок померкло в его памяти, как только кортеж добрался до рапсовых полей.

Рапс выращивали в Вабрии уже больше пятисот лет. Делали из него столовое масло. Масло лорд Палмсбери пробовал, а вот цветущие рапсовые поля до этой минуты не видел ни разу!

На нежной ещё незапылённой зелени раскинулись сочные желтые лоскуты. Прогретый воздух дрожал, густо пахло травами и мёдом. Вся округа напоминала невероятно контрастную желто-зеленую шахматную доску. Хотелось бросить всё и всех, наплевать на приличия и солидность, разбежаться и упасть в ласковые объятия пушистого солнечного моря, лениво перекатывающего округлые волны.

В состоянии чистого детского восторга и изумления лорд Палмсбери пребывал четверть часа после того, как бросил первый взгляд на преображенный пейзаж. По истечении этого времени восторг плавно сошёл на нет, постепенно вытесняясь глухим раздражением и недовольством. Виной всему стала пыльца. Золотистая легкая взвесь висела в воздухе, оседала на стеклах кареты, на одежде и лицах путешественников, лезла в нос. Нос лорда Палмсбери от этого покраснел и распух, опухли и веки, и пальцы на руках. К вечеру опухло все тело, включая мочки ушей. Посол взирал на окружающий мир сквозь щелочки отекших глаз, из которых непрерывным потоком лились слёзы. Из носа тоже лилось. Доктор Хилер три раза в сутки навещал страдальца, после его визитов лорду ненадолго становилось легче. Но в общем и целом к исходу третьего дня посол люто завидовал принцессе с её острой цветочной непереносимостью. Во-первых, Душа мира — чрезвычайно редкий цветок, и наткнуться на поля, им заросшие, Гердте не грозит. Во-вторых, измученный собственной беспомощностью лорд предпочел бы погибнуть в первые мгновения, нежели растягивать агонию на недели. Погруженный в борьбу с насморком и отеками, лорд Палмсбери пропустил некоторые события, произошедшие в кортеже за время походной жизни.

На очередной стоянке в палатку к лорду Палмсбери, прижимая к груди неизменный саквояж, зашёл доктор Хилер. Против обыкновения, он не лучился улыбкой, а был молчалив и явно чем-то недоволен. Проделав все необходимые манипуляции с пациентом, доктор угрюмо и несколько отстраненно произнес:

— Наберитесь терпения, ваша милость, мучения ваши подходят к концу.

— Гм, — лорд вздернул брови, отчего набрякшие веки немного приподнялись и приоткрыли сверкнувшие мрачным юмором глаза, а затем прогундосил: — Считаете, пора составить завещание и позаботиться о душе?

Доктор встрепенулся и несколько мгновений непонимающе смотрел на него, затем хлопнул глазами, хохотнул и успокоил:

— Что вы, всё не так мрачно! Просто завтра к вечеру мы покидаем этот живописный край, и в дальнейшем если нам и встретится рапс, то изредка и одно-два поля. А без постоянного раздражителя вы быстро пойдете на поправку.

Лорд Палмсбери страдальчески вздохнул, с шипением выпуская воздух сквозь стиснутые зубы, отекший нос категорически отказывался дышать.

— Ну, ну, — доктор успокаивающе похлопал его по плечу. — Проявите немного терпения.

Неподалеку послышались развеселые мужские голоса, а затем и взрыв хохота. Доктор Хилер вновь помрачнел и нахмурился.

— Происходит что-то, что вас беспокоит? — осведомился посол, ободренный надеждой на скорое светлое будущее и чувствующий себя несколько лучше после процедур.