Да, господин министр

Я смущенно, словно провинившийся школяр, улыбнулся.

– Гм, надо бы, конечно, хоть что-нибудь узнать об инертных соединениях…

Не оценив юмора, Хамфри предпринял еще одну отчаянную попытку спасти положение.

– Соединение – это… скажем, вы все наверняка знаете, что такое «сложные проценты», не так ли? (Мы с Джоан синхронно кивнули.) Процент соединяется с процентом, счет растет, и все счастливы. Собственно, в этом и заключается смысл «соединения». Предельно просто.

Я пристально посмотрел ему в глаза: неужели он надеется, что этот номер у него пройдет? Затем перевел взгляд на Джоан Литлер. Она тоже вопросительно поглядела на Хамфри. Но на этот раз не возразила.

Воспользовавшись моментом, я решил поскорее закончить тягостную беседу.

– Итак, подводя итоги, следует с удовлетворением отметить, что в принципе наши точки зрения совпадают и мы едины в своем намерении претворить упомянутый проект в жизнь…

– Я такого намерения не высказывала, – запротестовала Джоан.

Снова тупик! Ну как доказать ей, что у диоксина и метадиоксина ничего общего, кроме сходства в названии?

Я лихорадочно пытался найти хоть какую-нибудь образную аналогию.

– Вот, к примеру, Литлер и Гитлер. Мы же не сравниваем вас с Гитлером потому только, что у вас схожие фамилии!

Я, конечно, понял, что допустил ужасную бестактность, но было уже поздно. Слово не воробей…

– Это не имеет отношения к делу! – вспыхнула она.

– А что же имеет? – обратился я к ней, заранее зная, каков будет ответ.

– То, что комбинат будет в моем избирательном округе!

В целом я понимал ее тревогу, но, если Хамфри сказал мне правду, она опасается совершенно напрасно.

– Ваш округ только выиграет, – успокоил я ее. – Новые рабочие места, заказы, деньги… Разве что эти бесноватые пошумят – из общества по охране природы. Если все взвесить, вряд ли это будет нам стоить больше каких-нибудь двухсот голосов.

– Я прошла большинством в девяносто один голос, – сухо заметила она.

Как же я упустил это из виду?! Она безусловно права. Мне совершенно ни к чему ставить под удар неустойчивый округ, особенно если в парламенте его представляет ЛПС ПМ!

– К тому же не следует забывать, – продолжала она, – что по соседству еще три избирательных округа и все неустойчивые, с большинством куда менее двухсот голосов.

Я, честно говоря, растерялся, но тут на помощь снова подоспел сэр Хамфри.

– Мисс Литлер, вы позволите?…

Она молча повернулась к нему.

– Так вот, ваше счастье, если БКК откроет в вашем округе пропаноловый комбинат, верно, господин министр?

– Конечно, счастье, – подтвердил я.

– Новые рабочие места, – воодушевленно продолжал мой постоянный заместитель, – дополнительные средства в местный бюджет, выгодные экспортные заказы…

– Экспортные заказы! – Я многозначительно поднял указательный палец.

– Более того, управление в Вашингтоне официально объявило, что метадиоксин безвреден.

– Вот видите, в Вашингтоне, – сказал я.

– В ближайшее время и мы опубликуем аналогичное заявление. По мнению господина министра, проект сулит колоссальные выгоды как вашему избирательному округу, так и всей стране.

– А если метадиоксин все-таки окажется вредным, – не утерпел я, – обещаю вам не допустить его производства. Но, чтобы не оказаться в глупом положении, надо подождать вердикта специалистов.

Джоан Литлер окинула меня хмурым взглядом, затем сэра Хамфри. Решительно встала и заявила, что не удовлетворена нашими объяснениями. Я ее не осуждаю. Если бы речь шла о моем избирательном округе, я бы тоже не чувствовал себя удовлетворенным. На прощание она посоветовала мне не забывать, что членом парламента я стал только благодаря нашей партии и быстренько расстанусь с министерским креслом, если на следующих выборах партия проиграет.

Тут она безусловно права.

Не говоря уж о том, что не позднее завтрашнего дня содержание нашей беседы станет известно ПМ!

Она еще не успела закрыть дверь, как Хамфри вскочил и вопросительно посмотрел на меня, ожидая разрешения «дать делу ход». Я сказал, что хочу еще подумать, и попросил Бернарда подготовить мне всю документацию.

8 июня

Внимательнейшим образом просмотрел дома все материалы по пропанолу. По-прежнему не знаю, что делать.

В отличие от сэра Хамфри и сэра Уолли, у меня нет полной уверенности, что комиссия Хендерсона сделает положительные выводы.

Я пригласил к себе Хамфри и выразил пожелание побеседовать с председателем комиссии.

По мнению моего постоянного заместителя, в такой встрече не было практической необходимости. Кандидатуру председателя отбирали очень тщательно, к тому же профессор Хендерсон – признанный авторитет в области биохимии.

Кандидатуру-то отбирали тщательно, я не сомневаюсь. Но с какой целью? Чтобы выводы комиссии не разошлись с мнением сэра Уолли и сэра Хамфри? Они же не настолько глупы, чтобы публично заявить о безопасности метадиоксина, если на самом деле опасность существует! По-моему, я снова в замкнутом круге.

– Ну а если комиссия займет выжидательную позицию, мол, «поживем – увидим»?

– В таком случае мы положим ее отчет под сукно и опубликуем американский вариант, – бодро ответил мой постоянный заместитель.