Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера

Вначале ему, похоже, так не казалось. Равно как и моему главному личному секретарю, поскольку на их лицах одновременно отразилось выражение крайнего недоумения и ужаса. Полагаю, их неприятно поразило, что на самом деле великолепная мысль пришла не им первым, а мне!

– Неужели вы не видите? – терпеливо начал я им объяснять. – Мы же можем приступить к его практической реализации. Причем теперь это будет выглядеть не как моя слабость, а, скорее, как проявление твердости и решительности.

– Да, но весь смысл заключался в том… – начал было Хамфри и тут же остановился. Вид у него был на редкость смущенный.

– Заключался в чем? – бросив на него пристальный взгляд, поинтересовался я. – Надеюсь, не в том, чтобы похоронить план перемещения, так ведь?

– Нет! Конечно же, нет, весь смысл заключался в том… в том, чтобы укрепить ваш авторитет!

– Вот именно! – сказал я.

Наконец-то до него дошло. Иногда не сразу, но рано или поздно до него всегда доходит.

Итак, все разрешилось как нельзя лучше. Вернув тот самый план, я смогу самым убедительным образом доказать всем, что никогда не был против него. И к тому же это наглядно продемонстрирует всему миру полную бессмысленность демонстративной отставки Дадли. Не говоря уж о том, что избавившись от этого предателя, я недвусмысленно дам понять всем остальным, что становиться мне поперек пути – дело бесперспективное и весьма опасное.

– Внесите вопрос о перемещении части наших вооруженных сил в повестку следующего заседания Кабинета, – попросил я Хамфри твердым и уверенным тоном человека, не терпящего никаких возражений!

– Да, господин премьер-министр, – ответил он, задумчиво глядя на меня…

11 Государственные тайны

27 июля

Прошла всего неделя с тех пор, как мне пришлось уволить Дадли Беллинга, человека, которого я считал старым другом и доверенным соратником. Трудно даже представить, какую горечь и боль мне пришлось испытать, когда сэр Хамфри открыл мне глаза на моего «верного друга». На то, что он плел против меня заговор!

Всего неделя, а передо мной уже новая и не менее серьезная угроза, причем на этот раз оттуда, откуда я ее меньше всего ожидал: мой предшественник, бывший премьер-министр, представил последнюю главу своих мемуаров в аппарат секретаря Кабинета для получения разрешения на опубликование, и эту публикацию надо во что бы то ни стало предотвратить!

В самом начале утреннего заседания комитета Кабинета к нам присоединился сэр Робин Эванс – заместитель генерального прокурора, пара младших чиновников из его департамента, сэр Хамфри и Бернард, мой главный личный секретарь.

(Заместитель генерального прокурора был одним из двух высших представителей органов правосудия в правительстве. Вторым был сам генеральный прокурор. Сэр Робин был известен своим пристрастием к буквально казуистическому толкованию поступков своих политических коллег, за что и получил от них вполне заслуженное прозвище «святоша Эванс». – Ред.)

Сегодня его определения, впрочем как и всегда, были предельно точными и не вызывающими ни малейших сомнений.

– Как вам хорошо известно, коллеги, мы уже одобрили главы с первой по седьмую. Глава восемь лично у меня также не вызывает никаких сомнений, поэтому…

– Позвольте, позвольте, – перебил я его. – А вот лично мне кажется, в ней содержатся некоторые в высшей степени сомнительные положения.

– Такие как?… – не скрывая удивления, спросил Робин.

Поскольку я накануне весь вечер и даже часть ночи провел, снова и снова перечитывая эту чертову главу, мне не пришлось ничего вспоминать – ответ был у меня под рукой.

– Такие как, например, на странице двести одиннадцать, – и я подвинул эту страницу через полированный стол Робину.

Он пробежал глазами выделенный мной отрывок и холодно посмотрел на меня поверх своих узеньких очков в позолоченной оправе.

– Тут говорится только о том, что на заседаниях Кабинета министр административных дел всячески поддерживал предложение о расширении селлафилдской ядерной электростанции, но публично выступал против него.

Неужели он не способен увидеть суть проблемы?!

– Но ведь речь там идет обо мне! Я был тем самым министром!

– Но, господин премьер-министр, речь ведь не идет об утечке, связанной с безопасностью…

– Речь идет о том, что это неправда! – с негодованием в голосе произнес я.

– Да нет, документация вполне впечатляющая, – бесстрастно возразил он. («Вполне впечатляющая» на языке Уайтхолла означала «неопровержимая». – Ред.)

Его ледяные голубенькие глазки, казалось, поблескивали в предвкушении чего-то необычайно забавного. Хотя лично мне все это забавным отнюдь не казалось.