«14 ноября
В ходе определенных неформальных обсуждений, включавших в себя полный и откровенный обмен мнениями, приведших к ряду предложений, которые после взвешенного анализа оказались достаточно продуктивными, ведя к позитивному пониманию того, что в определенных обстоятельствах альтернативная стратегия действий способна претерпевать некоторые опосредствованные модификации, которые так или иначе способствуют переоценке первоначальных вероятностных различий, тем самым указывая путь к сотрудничеству и, соответственно, достижению возможных компромиссных решений, которые, в случае обоюдной готовности к взаимоприемлемым уступкам и наличия достаточно благоприятного психологического климата, вполне могли бы результироваться в виде разумной возможности для достижения более или менее удовлетворительного решения обсуждаемого вопроса.
X. Э.».
Я долго, как завороженный, смотрел на этот листок. Затем затравлено посмотрел на секретаря Кабинета.
– Простите, не могли бы вы пересказать мне его содержание? Хотя бы вкратце.
– Вкратце? – удивленно переспросил он и ненадолго задумался. Даже нахмурил брови. – Если вкратце, то… Мы договорились.
Он договорился?
– И как же все-таки вам это удалось?
Сэр Хамфри застенчиво улыбнулся.
– Видите ли, господин премьер-министр, наша старая добрая система имеет не только минусы, но и свои плюсы.
Я откинулся на спинку стула. Что ж, кризис, похоже, миновал. Теперь можно и расслабиться.
– Конечно же имеет, кто же спорит, – не скрывая облегчения, согласился я. Тем более что больше у меня вопросов не оказалось.
Зато оказались у него.
– Так… как насчет плана профессора Мариотта, господин премьер-министр? – Впрочем, суть моего ответа была ему предельно ясна.
– Лично мне кажется, что для демократии тотального масштаба наша страна еще не совсем готова. А вам? – Он печально покачал головой. – Может, в следующем столетии?
– В следующем столетии вы, возможно, все еще будете премьер-министром, – напомнила мне Дороти.
Я пожал плечами.
– Что ж, тогда через столетие?
– Да, господин премьер-министр, – согласился Хамфри. Не скрывая своего удовольствия.
Собственно, довольны были мы все трое – секретарь Кабинета, мой главный политический советник и, само собой разумеется, я сам. Наконец-то снова друзья!
15
Запутанный клубок