Да, и в наше время нашлись люди!

— Это он еще не полностью поправился после болезни, а так он настоящий русский медведь, да и с глазами не все так просто — улыбался Константин. — А если серьезно, то все началось с того, что одна милая и симпатичная девушка Мария назвала меня Владом в Центральном госпитале. Недоразумение удалось выяснить с трудом. Так я узнал, что в России живет Головко Владислав, очень похожий на меня.

— Да, Константин, мы знали, что в России есть у нас родственники, — негромко произнес Владимир Михайлович. — Мы тебе об этом не говорили, ждали удобного момента.

— Отец, ты думаешь, этот момент наступил?

— В этой комнате, я полагаю, посторонних нет. Мария, по всей видимости, твоя Константин избранница, Айгуль, если не жена Владу, то скоро ею станет. Извините дети, если допустил некоторую бестактность.

О нашем родственнике в России я узнал от бабушки Софии. Скажу больше, я впервые увидел Головко Ивана Константиновича у нас в замке, когда мне было пятнадцать лет, в 1971 году. Последний раз я с ним встретился в январе 1991 года в Германии. Иван Константинович оказался в России благодаря нашей бабушке Софии, она там пыталась помочь в строительстве нового государства. Но обстоятельства были против нее. Она вынуждена была отдать ребенка на воспитание в специальный детский дом, а потом вообще бежать из России, ее обвинили в государственном преступлении. До конца дней она не могла себя простить, что рассталась с сыном.

— Мне в руки попалось дело по обвинению Головко Софии Станиславовны, 1904 года рождения, в шпионаже. Тройка ее приговорила к пятнадцати годам лагерей. Там еще был приложен рапорт о гибели на реке всех «врагов народа», — перебил я графа, за что извинился.

— Бабушке Софии удалось спастись, а потом выбраться из России, — продолжил рассказ Владимир Михайлович. — С Иваном бабушка встретилась случайно в Германии. С тех пор российский Головко периодически бывал в Швейцарии, иногда с женой. Ему было трудно поддерживать с нашей семьей отношения, он служил разведчиком в КГБ.

— Как наш Влад, — сказал с улыбкой Константин.

— Владислав, ты тоже разведчик? — удивился граф. — Дед настоял?

— В разведке я всего второй год, а до этого работал аналитиком в финансовом управлении Министерства обороны. Иван Константинович не мог оказать влияния на выбор профессии, так как умер до моего рождения.

— Тогда мне становится понятными причины утраты с ним связи, — отметил граф. — А как он умер?

— В сентябре 1991 года, через две недели после путча. Умер он и бабушка, не своей смертью, их убили. А после моего рождения убили и мою мать.

— Преступников поймали и примерно наказали? — осведомилась графиня.

— Нет, к сожалению. Трудно доказать это официальным путем, но месяц назад я получил сведения, что некоторым виновным крепко испортили ход их обеспеченной и теплой жизни при больших чинах. Ну, а кое-кому еще предстоит заплатить за все свои злодеяния, уверен.

— Влад, ты к этому приложил руку?

— Да, как мог. Но вроде бы появились новые доказательства, мне помогают друзья для восстановления справедливости в этом трудном деле — все-таки 30 лет прошло с тех пор.

— А как ты вообще оказался в Австрии?

— Был ранен в Сирии. Благодаря моему ангелу-хранителю Айгуль попал в Вену в руки вашего сына.

— Папа, представляешь, сижу я на дежурстве, а из приемного покоя звонок, привезли тяжелораненного мужчину-иностранца, — вступил в беседу Константин.

— Бегу со всех ног, ведь дорога каждая минута. И, что я вижу? На кушетке лежу я, только состояние, мягко говоря, предсмертное. Затем была операция. На следующий день я перевез Влада в свою клинику, чтобы избежать лишних вопросов со стороны администрации госпиталя. С большим трудом удалось стабилизировать состояние нашего пациента. Пришлось дважды провести ему переливание крови. Кстати у Влада довольно редкая группа крови, четвертая с отрицательным резус-фактором. Позвонил Марии Григорьевне, попросил ее посмотреть на моего больного, вдруг это тот ее знакомый, о котором она мне рассказывала. Благодаря Маше, мы узнали, что у меня в клинике находится русский Головко. Ведь, сопровождающая его девушка Айгуль, твердила, что его имя — Фортуна — это слово оказалось позывным, единственное слово, произнесенное им в беспамятстве и принятое Айгуль за имя иностранца. Я вам ничего об этом не говорил умышленно, хотел преподнести сюрприз. Мне, кажется, удивить вас удалось.

— Предлагаю на сегодня закончить все разбирательства, время позднее, и вы устали с дороги, — предложила графиня. — Я распорядилась приготовить вам комнаты. Учтите, для каждого приготовлена отдельная, — добавила она с улыбкой.

— Дорогая, не слишком ли ты строга к нашим гостям? — поинтересовался граф, — сейчас другое время, некоторые правила утратили смысл.

— Может где-то утратили, а мы будем придерживаться прежних, не самых худших. Думаю, гости согласятся со мной.