Да, я там работал: Записки офицера КГБ

Я еще раз убедился тогда в том, в чем был уверен уже давно. Даже лучшие и самые знающие американские (что уж говорить о других) советологи, кремленологи, русисты, изучая СССР, а теперь — Россию, неизбежно впадают в совершенно простительную ошибку. Все они добросовестно пытаются рассматривать нас и изучать наши реалии с позиций нормальных человеческих существ, но наше общество, уклад жизни, манеры, привычки, повсеместное воровство и врожденная вороватость, неуемная тяга к алкоголю и любым другим порокам — и все это многократно помноженное на застарелое ощущение безысходности — давно сделали нас понятными только друг другу, да и то не всегда.

Словом, за время поездки я добыл неплохой материал «о заинтересованностях руководства американских идеологических центров и настроениях ведущих представителей творческой интеллигенции», который, как я понимаю, был немедленно после прочтения отправлен, фигурально выражаясь, в мусорную корзину. Ну, начальству виднее…

****

Руководство, к моему немалому удивлению, дало «добро» на третью, последнюю поездку с книжной выставкой в США. Эта выставка была самой интересной, самой драматической — ведь речь шла о войне… О войне, в которой наши народы были союзниками, о войне, после которой наши страны стали противниками.

Мы готовились к встречам с ветеранами, запаслись сувенирами, военными значками, пряжками, фотовыставками, перечитывали книги, которые собирались экспонировать. Я опять торчал перед компьютерами в «Доме», проверял американцев, собиравшихся приехать с выставкой к нам. Работы было полно: в Госкомпечати готовились к переговорам с делегацией журнала «Ридерс Дайджест» — его боссы решили попробовать издавать журнал в СССР. Да, работы хватало, но она была интересна, я встречался и вел беседы и переговоры со знающими людьми, узнавал массу нового. Со стороны Госкомпечати я был, видимо, единственным, кто читал «Ридерс Дайджест».

Когда-то он считался достаточно антисоветским, а сейчас родная пресса перещеголяла всех наших прежних противников. В обстановке всеобщей погони за валютой мне нетрудно было убедить и моих начальников в «Доме» и в Госкомпечати, что издание журнала, который я называл «домохозяечным», вреда нашему государству не принесет. Год назад при известии о намерении американцев издавать в СССР журнал, руководство вскинулось бы в охотничью стойку, сейчас оно равнодушно ознакомилось с моими справками и едва пожало плечами…

Американцы взялись за дело засучив рукава. В Москву приезжали то адвокаты, то бухгалтеры, то руководители редакции. «Ридерс Дайджест» — гигантское предприятие. Журнал издается в 22 странах, он действительно невероятно популярен, и издавать его в СССР было бы очередным прорывом, который так любят деловые американцы. Всю юридическую часть переговоров вел мой старый знакомец и один из учителей в книжном бизнесе — Мартин Левин.

Это один из людей, знакомство с которыми составляет лучшую часть моей жизни. Мартин — сын эмигранта-еврея из Литвы. Приехав в Америку, его отец, молодой тогда еще человек, поначалу зарабатывал на жизнь, торгуя питьевой водой.

Его сыну суждено было стать крупным издателем, президентом нескольких издательских объединений, председателем Ассоциации американских издателей, одним из патриархов американского книжного и авторско-правового бизнеса. В 60 Мартин решил «уйти на покой».

По Мартину Левину, «уйти на покой» значило вот что: он продолжал сотрудничать с известной юридической конторой в качестве консультанта, активно участвовал в делах одного из своих сыновей, Хью, владельца небольшого издательства, читал лекции по авторскому праву в Нью-Йоркском университете, а потом решил закончить юридический факультет этого же университета и проучился там два года, сдав массу экзаменов. Он построил для себя и жены великолепный дом недалеко от Нью-Йорка, на берегу залива, рядом с домом пристань и там — рыбацкая яхта, на которой Мартин выходит в океан.

В начале нашего знакомства он с хитроватой улыбкой упомянул в каком-то разговоре, что его день рождения — 20 декабря, в день годовщины ЧК. Я довольно успешно сделал вид, что не понимаю, о каком празднике идет речь, но ни разу за долгие годы нашего знакомства не забыл поздравить Мартина (это было легко держать в памяти…).