Да, капитан!

— Пока мы не доберемся до амадина. А что потом? Шанард, начнется бойня.

Он засмеялся, и его руки расслабленно поднялись на мою спину.

— Никакой бойни не будет. Ты никогда не участвовала в захвате добычи. Пиратов кормит командный дух. Эта главная истина заставляет нас бороться плечом к плечу. Ксандр это знает...

— Но амадин, Шанард! — перебила я его.

— Думаешь, Ксандр станет тратить свое желание на убийство команды?

— Но ведь их два, — напомнила я. — Нет гарантии, что Ксандр сдержит слово и оставит при мне право на второе желание.

— Оставит, — вдруг произнес Шанард.

— Откуда такая уверенность?

— Потому что он влюблен в тебя.

Его заявление невидимой удушающей хваткой перекрыло мне воздух. Мои губы скривились в нервной улыбке, и голос предательски дрогнул:

— С чего ты взял?

— Я не слепой. Ксандр ненавидел Аври, взглядом убивал. С тобой все иначе.

— Шанард… — Я хотела было встать, но он усадил меня обратно на свои колени. Мои глаза распахнулись от захлестнувшего меня ужаса.

— Между вами что-то было, Аврора? — твердо спросил он, и перед моими глазами вся жизнь пронеслась. — Ответь мне честно, он приставал к тебе?

— Н-нет, — пискнула я, не осмелившись сказать правду. — Ничего не было.

Шанард выдохнул и улыбнулся:

— Хорошо. А то эта мысль травила меня от самого Уцабора.

Не в силах больше выдерживать его взгляда, я обняла Шанарда и прошептала:

— Я твоя, Шанард. Тебе нечего бояться.

Вот только было ли мое заверение чистой правдой? В этом я сильно сомневалась.

Глава 22

Утром следующего дня мы подошли к побережью необитаемой части Латхана. Торговых путей здесь не было, и Ксандр счел уместным пополнить запасы пресной воды. Неизвестно, появится ли такая возможность в Огненном море, до которого осталось два дня пути. На старых картах бывалых моряков Огненное море обозначалось пустым пятном. А на моей спине его насыщение островами пока не проявилось. Я не стала сходить на землю. К тому же, пока матросы занимались добычей воды, мы сверяли карту. Как всегда, долго, назло Шанарду.

— Ухмылку сотри, — фыркнул он Ксандру, когда я смогла надеть рубашку и жакет.

Тот захлопнул журнал капитана, сел в свое кресло и положил ноги на стол, демонстрируя свое пренебрежение к оппоненту.

— Проявилось что-то еще? — спросила я, поправляя одежду.

— Пока нет, — улыбнулся Ксандр.

— Тогда я пойду. У меня дела.

Шанард потянулся ко мне за поцелуем, и я как можно осторожней подставила ему щеку. Едва его губы коснулись моей кожи, как я поспешила вон из каюты капитана. Нежности в присутствии Ксандра вызывали у меня мучительные угрызения совести, причем вину я чувствовала перед обоими мужчинами. Надо отметить, что удовлетворения от этого я совсем не испытывала. И не понимала, как Аври могла манипулировать мужьями и любовниками, ничего не стыдясь, не боясь и не чувствуя себя последней мерзавкой.

Помня о просьбе Кайда, я отправилась на кухню. Никогда раньше не спускалась в трюм, но решила воспользоваться тем, что основная часть команды сошла на берег, а остальные занимались делами на борту.

В недрах «Бреасы» было душно. Гамаки были собраны, лишь четверо вахтовых спали у дальней стены. Обходя мешки и бочки, я по запаху отыскала кухню, где одноногий Джо чистил картошку. В котле над углями кипел бульон, неподалеку в большой клетке кудахтали куры, чуть поодаль молочная коза жевала сено.

— Мадам! — заволновался Джосвас, поднимаясь с перевернутого ведра. В его старческих глазах заискрилась неподдельная радость. — Как вы?

— Сидите-сидите, — остановила я его, усаживаясь на низкий табурет напротив и беря нож. — Можно я помогу вам?

— Ну что вы! Сейчас Чэнси вернется и поможет.

— Мне несложно. — Я взяла картофелину и принялась счищать кожуру.

— Но вы ведь старпом… — совсем растерялся Джосвас. — Давайте я найду для вас что-нибудь сладкое. У меня где-то были сушеные ягоды.

— Ничего не нужно, — улыбнулась я.

В компании Джосваса мне вдруг стало тепло и уютно. Он по-отцовски суетился и фонил безграничной любовью. И в какой-то момент мне захотелось поговорить с ним.

— Скажите, Джо, вы верите в амадин и в наш успех? — Я отложила очищенную картофелину в глубокую чашку и взяла следующую.

Он слабо улыбнулся, выдержал недолгую паузу, словно обдумывал, как правильно выразиться, и заговорил: