ДА. Книга 3 (СИ)

Люциан вздохнул и вытащил из ножен кинжал. Острие, как жало иглы, вонзилось в кожу, когда он вдавил его в палец. Выступила капелька крови, но он продолжал его крутить. Крутил, крутил и крутил до тех пор, пока боль не выдернула из той, другой боли.

— Люциан! Ты что делаешь?

Он дернулся, и кинжал полоснул по пальцу уже основательно. Глаза у Лены расширились, она перехватила его руку.

— Зачем?

Затем.

«Затем! — хотелось заорать ему. — Затем, что ты вошла мне под кожу и сидишь там, что я не могу без тебя дышать, не могу спать, не могу есть. Вообще ничего не могу и не хочу!»

Вместо этого он безразлично стряхнул ее руку и произнес:

— Захотелось.

Магия исцеления убрала порез в считаные мгновения, кинжал отправился в ножны. Порез-то исчез, а вот два клейма — там, где кожи только что касались ее пальцы, горели по-прежнему. Горели, разбросав свои огненные отростки по всему телу, пустив корни в сердце, плавя его изнутри.

Люциан хотел бы посмотреть, как смотрит она — просто внимательно, с сочувствием? Что там еще в ее взгляде? Уж точно не то, что чувствовал он.

Хотел бы. Но не мог.

Ради нее он еще десять раз отказался бы от всего того, что раньше казалось таким важным. Когда-то он представлял этот день: как отец отказывает Сезару в наследовании и называет его. Как проводит ритуал, как его сила принимает новое право — право наследника короны, но… Сегодня он легко сбросил это, как лишнее. Как ненужный груз. Просто потому, что корона была ему не нужна.

Без нее.

Потому что принять перспективу короны — значило, отказаться от нее навсегда. Вот только он не собирался отказываться.

Уйти, залечь на дно, выждать, пока поутихнут чувства, а дальше… Дальше — что?

— Люциан, я… — Лена первой нарушила затянувшееся молчание, но он перебил:

— Зачем ты пришла?!

Она осеклась. Как будто сама не знала ответа.

Смотреть на нее так было невыносимо. Смотреть и не иметь возможности дотронуться. Не смотреть — тоже. Она была прекрасна, в этом своем легком летнем платье. Шелком волос играл ветер, и Люциану безумно хотелось запустить в них пальцы, а после все же ее поцеловать. Целовать до боли эти желанные губы, а после ласкать их до умопомрачения. Каждым касанием прося прощения за все, что было.

Она была прекрасна сейчас, но она была прекрасна всегда. В его рубашке и без. Спросонья и когда засыпала. В своих драных чулках и обносках Ленор Ларо. В роскошных платьях и в брюках.

— Пришла сказать, что гарнизон у Темных земель — это крайние меры.

Ну да. Разумеется.

Люциан усмехнулся:

— Расстроишься, если я не вернусь?

Она промолчала, а вот он не выдержал. Шагнул, перехватывая ее лицо, скользя пальцами по щекам.

— Скажи мне хоть слово, Лена, и я останусь. Хотя бы одно слово. Уедем вместе. На острова. Куда-нибудь еще, сбежим к драхам от всего этого.

Кто там что говорил о роли просящего? Но сейчас, в эти краткие мгновения он как никогда был близок к тому, чтобы забыть вообще обо всем. О том, что в ее жизни был Альгор, о том, что она пришла с ним. Обо всем вообще. Он не шутил, что готов сражаться за нее с целым миром. Со всем миром, темным и светлым.

— Люциан, это лишнее.

Эти мгновения, когда она молчала, когда накрыла его руки своими — только затем, чтобы убрать, разорвать это прикосновение, были полны надежды. Надежды на что?

Он усмехнулся. Медленно отступил.

— Да. Ты права. Тебя наверняка заждались.

— Нет. Дело не в этом…

— Лена! Лена, ты здесь?

Люциан сжал рукоять кинжала с такой силой, что узор врезался в ладонь.

— Как я и сказал, — процедил он, кивнув на приближающегося Альгора.

И открыл портал. Потому что желание наброситься на него, отстоять эту женщину, выдрать ее у него магией, кровью, в бою, никуда не делось. Напротив — оно стало таким сильным, что Люциан с трудом справился, делая первый шаг в искрящийся пространственный разрыв. Второй дался не менее сложно.

Но сложнее всего было закрыть портал и не обернуться.

Глава 40

Глава 40

Лена

— Лена, что ты здесь делаешь? Я же просил ждать меня там. — Валентайн явно не в настроении, но покажите мне того, кто сейчас в настроении. Его взглядом, которым он провожает закрывшийся портал, можно убивать, но мне сейчас не до этого. Мне как-то душно и давит грудь, как будто я располовинилась на две части. Одна ушла вместе с Люцианом, а вторая стоит здесь и глазами хлопает.

— Пошла подышать воздухом, — сообщаю я. Собираю себя воедино и вопросительно смотрю в глаза Валентайну: — А что?

— Ничего, праздник закончен. Это скандал века, если не тысячезимия, переплюнувший даже женитьбу Фергана на Тэйрен.

— Какая трагедия! — говорю с сарказмом.

Исключительно потому, что все, что касается Фергана, с некоторых пор вызывает у меня этот самый сарказм и обильное желчевыделение. Не могу я иначе реагировать на эту монаршую драконью задницу, которая спровоцировала свадьбу Сезара и Сони после всего, что произошло. Невзирая на лица.

— Трагедия, да, — резко сообщает Валентайн. — Потому что благодаря твоему Люциану Даррания осталась без наследника. Тебе объяснить, что это значит?

— Моему Люциану?! — я особенно выделяю слово «моему». — И давно он моим стал?!