Да, мой лорд, нет, мой Лорд

Дойдя до аппарационного барьера, Люциус отправился домой от души желая себе, чтобы при аппарации ему оторвало если не голову, то то место, которым он сегодня весь вечер думал.

17 глава

Вернувшись, Люциус не пошел к жене, а заперся в своем кабинете: избавляться от вызванного другим напряжения с помощью Нарциссы он счел оскорбительным по отношению к ней. Остатки охлаждающего зелья пришлись очень кстати: Малфой не привык справляться с подобной проблемой своими силами, да она никогда и не была столь острой, чтобы требовать к себе особого внимания. Люциус не привык лгать себе, и признал: он совершил ошибку, позволив себе пойти на поводу у своих желаний. Но он не винил себя: отец учил его не оплакивать то, что уже произошло, а стараться, насколько возможно снизить ущерб, и жить дальше. И здесь все было понятно: скорее всего они со Снейпом больше не увидятся, так что эту историю нужно просто выкинуть из головы. Нечаянное помутнение рассудка, внезапный порыв - не более. Гораздо больше Люциуса беспокоило чувство вины. Он не хотел изменять жене, но, практически сделал это. И его ни капельки не извиняло то, что Нарцисса после истории с зельями и целителями, казалось, потеряла всякий интерес к супружеской жизни. Она и раньше была несколько холодна, но Люциус считал это особенностью темперамента и принимал, как данность, но, после их молчаливой размолвки, он заметил, что Нарциссе их отношения становятся скорее в тягость. Словно, уверив себя, что не может получить желаемого - ребенка - женщина не хотела больше тратить силы на бесполезные надежды. Нет, она никогда не отказывала ему, но Люциус чувствовал, что Нарси скорее исполняет супружеский долг, чем занимается любовью. Видя, что его не хотят, Люциус не стал настаивать и мучить жену, и сократил свои визиты до минимума. В остальном же они оставались по-прежнему счастливой парой, если можно так назвать супругов, любящих, уважающих друг друга, но почти не спящих вместе. Конечно, Малфою было нелегко, но он смирился, в надежде, что Нарцисса справится со своим наваждением. Он несколько раз пытался поговорить с ней, но встречал неизменную улыбку и твердое спокойное: «Все в порядке». Белла, которой он, конечно, рассказал лишь часть проблемы, посоветовала дать сестре время побороть свои страхи, и Люциус решил просто подождать…

И дождался. Он по-прежнему не понимал, что в мальчишке вызывало в нем такой отклик. Даже если сделать скидку на долгое воздержание, все равно - почему именно он? Кругом было огромное количество народа: и молодежь и ровесники, но Люциус точно помнил, что пока не зашел за занавеску, он был абсолютно спокоен. Непостижимо, он - сиятельный лорд Малфой и невзрачный, колючий подросток, что между ними может быть общего? Если бы не амулет на шее, Люциус заподозрил бы приворотные чары, или, в данном случае, скорее зелья, и ему стало бы легче от этой мысли, но приходилось сознаться, что зелья здесь ни при чем. Его просто и необъяснимо тянуло к мальчишке, и Люциус не знал, как дальше жить человеку, любящему жену и желающему молодого мужчину.

Твердо решившись не видеться больше с Северусом, Малфой немного успокоился, но, похоже, зря: словно в насмешку над его решимостью, Снейп стал ему сниться. Каждую ночь, ложась в постель, Люциус не знал, что он увидит: иногда мальчишка ругался и проклинал его, вырываясь из обнимающих рук, а иногда - обнимал сам и просил о большем, и Малфой не знал, что из этого хуже. Разум словно мстил ему за бесстрастную юность, заставляя чувствовать все, чего он не испытывал и в шестнадцать лет, и надеялся никогда не испытать. Перед глазами и наяву вставали картины, очнувшись от которых хотелось оглянуться и убедиться, что никто не заметил, что лорд Малфой учащенно дышит, облизывая губы и крепко вцепившись в трость. Люциус стал рассеян, раздражителен и замкнут, и на это обратили внимание. Белла предупредила его о появлении слухов, однако, пока конкретного виновника рассеянности лорда Малфоя не называлось, Люциус оставался спокоен, но, как выснилось - зря.

Вернувшийся Волдеморт, словно что-то почувствовав, или узнав о слухах, возобновил свои попытки приручения, не давая Люциусу ни минуты покоя. Язвительно расспрашивал о причинах меланхолии, угрожал, узнавая об ошибках в бизнесе, интересовался здоровьем жены, проверенными приемами стараясь вывести Люциуса из себя и заставить ошибиться. Однако, Люциус, измученный мыслями и снами, терзаемый сожалениями о своей несдержанности, а еще больше - о своей сдержанности, практически не обращал внимания на попытки Волдеморта, механически повторяя: «Да, мой Лорд», «Нет, мой Лорд», чем выводил Риддла из себя. Взбешенный Лорд перешел к решительным действиям, но, снова оказавшийся на столе Люциус мельком отметил, что, кажется, у Тома это какой-то пунктик, и продолжил думать о своем, меланхолично глядя в потолок, чем, кажется озадачил Лорда. Остановившись, Риддл слегка обиженно спросил:

- Люциус, о чем ты все время думаешь?

- О вас, мой Лорд. - с готовностью ответил полураздетый лежащий Малфой. О ком же еще.