Да. Нет. Конечно

Бомж ударил тебя в живот и тихо протяжно засмеялся. Ты скрючился и свалился на лавочку, смутно понимая происходящее – неприятная, сказать ближе, неудобная боль оказывалась всё более ощутимой и силльной. Бродяга взял бутылку и поковылял дальше по улице. Пара прохожих лишь сочувствовала: «ему, наверное, так некомфортно сейчас – этот дождь, холодно, мрачно», – и быстро-быстро продвигалась в сторону дома.

7.

– Ты бы хоть каким-то образом дал знать, что с тобой случилось, – пиздел Сквозников. – Я же звонил тебе… и не один раз – «абонент не доступен».

– Ладно, ладно. Всё в порядке, – отвечал ты.

За эти месяцы ты нередко вёл с собой диалоги на тему: «Кто твой друг?». На данный момент стало ясно – друзей нет и не бывает. Не у тебя, а вообще. Спутник, знакомый, родственник, враг – все они могу быть друзьями в прошлом или будущем. То есть друг – это настоящее, а как известно настоящим описывают несуществующее, некую диффузию прошлого и будущего в микроскопический период времени.

– Мне глубоко насрать, – далее сказал ты. – Я больше не боюсь одиночества, как тюрьмы, а бестактности, как нарушения закона. Смерти я и раньше не боялся, только боли боялся – неприятно всё-таки страдать в и так бессмысленном мире. Теперь и боли не боюсь.

– Я не обижаюсь, – говорил Сквозников. – Честность – качество отличное.

– Правда, – перебил ты, – оно никому не упёрлось. Я тебе со всей честностью говорю, что чем больше и искуснее умеешь врать, тем лучше будет твоё окружение. Будут друзья, писать тебе будут, звонить, они будут врать тебе, ты врать им, типа: «Ну, как дела?» – «Отлично! Твои как?», – да кому нахуй интересно это знать. Раз, два ещё интересно, во время хорошего настроения интересно, а больше ведь никогда. В общем круг будет нарастать, тебе будут помогать что случись, что случись будут звонить, писать, узнавать как у тебя дела – а честного будет всё меньше. Подумай на досуге.

– Очень пессимистичен ты стал. Наш последний разговор был познавательный и над ним я думал, а над этим у меня нет желания думать.

– Это ещё не та тема. Ты в курсе, что Вселенная случайна?

– Как один из вариантов, – безразлично отвечал Сквозников.

– Вот я тебе говорю. Значит и жизнь случайна. Бытие случайно. Сознание случайно. Абсурд оттого неслучаен. Наркотики оттого правы. Алкоголь прав. Сумасшествие право. Самоубийство право. Войны и геноцид правы. Разве нет? Кто докажет смысл? Как этот кто-то докажет смысл? Докажет именно такой смысл, объективно придающий желание жить всем. Никогда. Бог? Его нет и никогда не было. Природа? Она случайна, как я и моя мать. Говоря, что смысл в убийстве, больше правды. Ибо так ты избавляешь мир хотя бы от одной случайности.

– Об этом я и говорю тебе. Как же жить с такими мыслями? Как жить и постоянно думать об этом?

– Так само собой, думать в каких кроссовках выйти на улицу или думать какой ложкой дерьмо есть.

– Ладно, мне ещё на работу надо заскочить, – вновь лукавил Сквозников, вставая.

– Конечно. Всего доброго!

Ты возвращался домой, курил сигарету. Со знакомыми покончено, они не выходили на связь раньше, теперь подавно. В прошлом ты терял знакомых постепенно, затем кто-то появлялся, определённое время происходило общение, вдруг тишина. Тебе всегда было интересно общение, ты ценил его, причина была, как ты сам приметил, – страх одиночества. В данный момент времени ты один-одинёшенек.

Другая беда вновь начала одолевать – Мира снова не выходила из твоей головы. Ты действительно любил и любил бы до сих пор, не стал таким как сейчас, становился бы лучше ради неё. Но эта параллельная реальность была обрублена и теперь является тебе во снах, в навязчивых мыслях, как бы существуя, показывая тебе своё бытие.

«А вот пошла ты, тупая мразь. Что за чувства? Как я могу её любить сейчас, в данный момент, после того, что я узнал? Что я за тварь? Ещё и столько времени прошло. Она наверняка уже второй десяток разменяла “женихов”», – всю дорогу ты размышлял подобным образом.

Неподалёку, при подходе к своему дому, ты встречаешь девушку из соседнего дома. Небольшого роста, молодая, красивая, с экзотичными узкими глазами, но все остальные черты лица вроде как славянские; единственное, рот чуть большеват, но это к лучшему. Вы часто сталкивались во дворе и стали перекидываться парой-тройкой слов, пошучивать. Она тебе улыбается, и ты всегда начинаешь чувствовать себя увереннее, мужественнее в этот момент. Ты практически уверен, что она тебя хочет.

– Эй, сосед! – крикнула она. – Плоховато выглядишь.

– Внешне ещё ничего, – ответил ты.

– Всё в порядке?

– Мне кажется, сегодня лучше, чем будет завтра.

– Ты дурак? Прекращай эту грусть, на тебя невозможно смотреть! Сегодня вечером мы с тобой должны встретиться и я помогу тебе отдохнуть.

– Будет ли желание. Желание – вещь переменчивая. Я не спал и немного пьян.

– Да-да, именно так ты и выглядишь.

– До вечера ещё долго, я позвоню через четыре часа, можно твой номер телефона.

– Секунду. – Она достала телефон. – Только не тяни, иначе я пойду с кем-нибудь другим.

– Я понимаю, – сказал ты, взглянув на её короткие шортики.