Да, нет, возможно

Мы уходим в гостиную. Я сажусь в кресло и поджимаю ноги. Родители устраиваются напротив. В их глазах читается беспокойство.

– Все в порядке, – выдавливаю я. – Простите, что расплакалась.

– Вполне естественно, что ты расстроена. Фотография разошлась по всему интернету. Любому стало бы не по себе.

Пару секунд я молчу в замешательстве. Потом понимаю. Ну конечно, фотография. Новостные сайты, журналы, комментарии. О ссоре с Джейми родители ничего не знают. Не знают продолжения истории. Не знают, что эта ссора причинила мне намного больше боли.

– Мне правда не хочется сейчас об этом говорить.

– Но это необходимо, – возражает мама. – Именно поэтому мы и собрались всей семьей. Чтобы поговорить об этом.

– Мне кажется, чтобы собраться семьей, этой семьей нужно быть, – шепчу я.

Папа наклоняется вперед.

– Мы по-прежнему семья, Майя, – отвечает он. – У нас выдались сложные недели, но, что бы ни происходило, мы трое по-прежнему связаны – навсегда. И ты всегда будешь для нас важнее всего. Это никогда не изменится.

Опустив глаза, я смаргиваю слезы.

– Я даже не знала, что кто-то нас снимает. Сначала все шло отлично, а потом мы вдруг оказались среди людей, которые смотрят на нас, обсуждают и смеются. – Я снова моргаю. – Это было ужасно.

– Все быстро забудется, – успокаивает меня папа. – Несколько крупных сайтов успели разместить этот снимок у себя, но в основном его видели только местные.

– Но я-то местная.

– И к тому же, – мама ерзает на месте, потом смотрит на папу и снова на меня, – мы как раз хотели поговорить с тобой насчет…

– О боже, все вокруг обсуждают это, да? У меня телефон разрывается. Простите. Серена и Ранья мне тоже написали, а…

– Об этом не волнуйся. – Мама качает головой. – Все останется между нами. Потому что касается только нашей семьи. И все. Но Майя, нам нужно поговорить об этом поцелуе. Джейми – очень милый мальчик, он всегда таким был. К тому же он симпатичный. И я понимаю, что тебе захотелось его поцеловать, но…

– Мы не целовались. – Я краснею. – Честное слово. Так кажется из-за ракурса, с которого сделана эта дурацкая фотография, но мы не целовались. Вы должны мне поверить…

– Мы тебе верим, – говорит папа. – Если ты так говоришь, значит, так и было.

– Вы злитесь? – тихо спрашиваю я.

– Не злимся, – отвечает мама. – Вполне естественно, что тебе кто-то нравится. Но… – Она снова косится на папу. – Даже если вы не целовались, вы проводите много времени вместе.

– Поверь, – перебиваю ее я, чувствуя, как дрожат губы, – больше вам не придется беспокоиться по этому поводу.

– Отношения в старших классах – это очень сложно, – продолжает мама. – Именно поэтому мы всегда предостерегали тебя.

– Потому что за год у меня отрастут мозги, что ли?

– Не совсем, – улыбается мама. – Мы уже говорили тебе: сейчас у тебя и без того много забот. Нужно учиться, подавать заявки в колледж, и… – Она снова медлит. – С Джейми все было бы еще сложнее. Он не мусульманин. А это дает пищу для новых вопросов. Как вы сможете быть вместе, учитывая, насколько разные у вас идентичности и разная вера? Как будете растить детей? А религиозные ритуалы и традиции?.. Нужно принимать во внимание очень многое.

– Во-первых, мы с Джейми не встречаемся и уж тем более не планируем детей. – Щеки у меня горят. – А во-вторых, как же тетя Джамиля?

– Дядя Скотт перешел в нашу веру, – поправляет меня мама. – И моя младшая сестра – яркий пример того, о чем я говорю. Сразу после выпуска из школы она родила твоего двоюродного брата Рима. Сейчас у них все хорошо, но, поверь, было и хуже. Отношения – сложная штука, особенно если заводить их в таком юном возрасте.

– Похоже, не только в юном, – отвечаю я, обводя их взглядом.

У мамы на глазах выступают слезы. Папа смотрит вниз. Я неожиданно понимаю, какие ужасные вещи говорю.

– История вот какая, – начинает папа, – мы все знаем, насколько тяжело ты воспринимаешь перемены и неопределенность. Но это часть отношений. Ты никогда не знаешь, что ждет тебя в будущем, и делаешь прыжок в неизвестное. Просто спроси себя, готова ли ты добавить к уже существующим переменам еще одну и сможешь ли справиться с эмоциональным выгоранием, если все пойдет не так.

Признавать правду мне не хочется. Совсем не хочется. Но он прав.

Я не справлюсь.

– Мы не будем говорить тебе, что ты можешь делать, а чего не можешь, – продолжает мама. – Ты уже слишком взрослая для такого. Следующим летом ты будешь собирать вещи в колледж.

– И уже сейчас ты принадлежишь сама себе, – кивает папа. – Но мы всегда будем рядом и будем делиться с тобой нашими взглядами и наблюдениями – это часть обязанностей родителей.

– Я не собиралась набрасываться на вас, – оправдываюсь я. – Но честное слово, тут не о чем разговаривать. Мы с Джейми… между нами ничего нет.

Возможно, и к лучшему.

На несколько секунд в гостиной воцаряется тишина, потом папа прочищает горло.

– Есть для нашей встречи еще один повод, – говорит он.

Мама улыбается. Оба они встают с дивана.

– В чем дело? – спрашиваю я.

– Пойдем с нами, и увидишь. – Папа кивает на входную дверь. Мы надеваем обувь и выходим на подъездную дорожку.