Да ночь простоять...

— А сами то, как чувствуете? Потянете? Хоть до Каспия дойдёте? Я же Вас не смогу всё время прикрывать с горы, — как то по-отечески сказал Бобко. Вроде, как переживал за нас, да.

— Как будто готовы, — неуверенно ответил я, вспомнив, как ругал и гонял нас Змей вокруг сопки часового и на стрельбище ещё час тому назад.

— Будто не пойдёт, Олег. Давай так, твой майор выдает вам нормативы и три дня на подготовку. Сдаёте один большой экзамен. Идёт? — вот так ловят молодых и неуёмных лейтенантов на крючок нетерпения.

— Идёт. Только, товарищ майор, мало три дня! Неделю бы, — у меня не было иллюзий по поводу того какие у нас будут нормативы и контрольные упражнения.

— Ну и ладушки. Славе скажи — пусть отзвонится и предупреди насчёт экзамена, — ага, Слава значит наш Змей для майора. А Бойко-то рожу скорчил, на своём стуле — сама безмятежность, ни чёрточки любопытства на лице и в движениях. Проверяет он зарядку Фас-фонарей пока я через окно на связи с Кушаком веду переговоры о нашей готовности к рейду. Значит разговор будет известен всей заставе через час и без моих руководящих доведений на боевом расчёте.

— Хорошо, сейчас передам!

— Ну, бывай Олег! Удачи вам в боевой и морально-психологической подготовке! — ехидно пожелал Бобко так, что жутко захотелось послать его к чёрту, но желание побывать или хотя бы приблизиться к дому было гораздо сильнее. А на верную смерть он нас не отпустит, мы ему нужны живыми, для выполнения плана по восстановлению российской государственности.

Вячеслав Игоревич Маркин попал в пограничные войска по призыву. Отслужил срочную службу и остался на сверхсрочную. По мере продвижения по службе ему последовательно присвоили все воинские звания от рядового до майора. Ему бы и далее дали бы подполковника и полковника, но, так как Слава не закончил, ни военного училища, ни института, то по всем правилам отдела кадров продвинуть его далее по служебной лестнице было невозможно. Да он и не стремился. Бывший детдомовец нашёл свою семью в пограничных войсках КГБ СССР и был ею доволен. Взамен отдавался службе так, что вначале был назначен командиром группы повышенной боевой готовности. А затем и командиром взвода, после того, как его группа практически выдавила иранских браконьеров одними только руками и ногами из прикаспия во время очередного нереста белорыбицы. Несмотря на запрет каратэ все во взводе прыгали, вертелись и махали руками и ногами, как монахи Шаолиня. Те, кто не вертелся, владели самбо или дзюдо на уровне кандидата в мастера спорта. От избытка энергии их могла спасти только ежедневная тренировка с утра до ночи или настоящие действия и соприкосновение с противником. Личный состав ВПБГ не ходил в наряды по столовой, по расположению, по КПП, по штабу, по караулу, по парку. Зато мог в течение часа полностью вывести эти объекты из строя и без потерь захватить знамя отряда. Любили парни тренироваться на карауле. Это единственное дежурное подразделение имело на службе боевые патроны в отряде. И привкус опасности придавал играм пограничных ниндзев особую прелесть, и заставлял действовать без ошибок.

— Слава, можно тебя на пару минут, разговор есть, — попросил Маркина начальник комендантской роты, после очередного пеленания вооруженного караула и снятия всех постов. Кадровому офицеру надоело получать втыки за отсутствие бдительности у своих подчинённых.

— Давай, пошли, покурим, — согласился Слава, предугадывая, о чём пойдёт речь в курилке. При приближении сразу двух офицеров, солдаты, сидевшие на деревянных скамьях, дружно застегнули верхние пуговицы, а сержант подал команду «Встать! Смирно!». Срочники автороты воодушевлённо вскочили и замерли. Обоих офицеров в отряде знали в лицо. И если Маркина просто обожали и боялись, то начальника комендантской роты уважали за то, что в его ведении была отрядовская гауптвахта. А от губы и от дембеля не зарекайся, так говорила старая солдатская поговорка. Поэтому, когда после команды «Вольно! Расслабиться!» оба офицера вошли в курилку, огороженную скамейками, народ ретировался и рассосался сам по себе. Офицеры закурили, сели друг напротив друга и выпустили первый дым затяжки. Затянулись по второму и по третьему разу. Маркин вопросительно посмотрел на комендача.

— Слава ты в курсе, что мне второй строгач из-за твоих воинов залепили? — начал собеседник.

— Не, откуда? Мы ж по сопкам в основном на учебном пункте, да вокруг него бегаем. Это вы в отряде при командире службу несёте, — Слава отрицательно мотнул головой.

— Слава, у меня к тебе предложение, — начальник комендантской роты был умный и грамотный в закулисных играх офицер, — если ты составляешь план-конспект по проведению захвата моего караула, то давай, и я напишу план-конспект по проведению занятия для повышения бдительности. Отметим и утвердим оба конспекта у начштаба и отряда, и всё будет путём. Ты повяжешь моих балбесов и выполнишь учебное задание. Я поимею происшествие, на основании которого устрою головомойку всем командирам и посажу их на казарменное положение согласно своего плана боевой подготовки роты.