Да пошли вы все!.. Повесть

Компаньон двинулся следом под внимательным взглядом верного охранника. Когда же они забрались в воду по горло и начали по-детски плескать друг в друга тухлой водой и ржать идиотским смехом, Дарька не выдержал и, подбежав к самой воде, залаял, предупреждая об опасности, которую сам только что испытал. Превозмогая страх, он даже залез в воду по брюхо, с жалобным завыванием продолжая призывать хозяина.

- Не надо было его брать, - раздражённо сказала неинтересная молодая женщина, покрывшаяся холодными бледно-синими пупырышками.

- Не надо было, - согласился хозяин, - в следующий раз поедешь без нас, - ответил жёстко.

Она внимательно посмотрела на него беспомощным близоруким взглядом, сжавшись и скрестив на груди руки от холода и соображая, как ей понимать короткую отповедь. Решив, что лучше всего принять её за шутку, примирительно улыбнулась. Иван Ильич, побоявшись, что малыш в запале самоотверженности бросится в воду, не дай боже, и поплывёт к ним и, не дай боже, утонет, поспешил на берег, так и не окунувшись ни разу.

- Ну, что ты блажишь? – стал сердито выговаривать спасателю. – И сам - не гам, и другим – не дам!

Но что значит рассерженность любимого хозяина по сравнению с тем, что он спасся, что он рядом? Дарька радостно запрыгал, затанцевал на задних лапках. С его брюха и лап лилась густая грязь, разбрызгиваясь вокруг, но это не мешало ему радоваться от всей преданной собачьей души. Вымазавшийся и вымокший, с прилипшей к телу и торчащей грязными клочьями шерстью, он совсем стал похож на гадкого страшненького чертёнка, только что вылезшего из ада. Чтобы окончательно обрадовать хозяина, малыш, подавив отвращение к третьей лишней, не удалился в ямку, а залез на покрывало, сразу превратив его в половик, и улыбался Ивану Ильичу и глазами, и уголками рта, отчаянно вертя обрубком индикатора настроения. Сердиться на него было невозможно.

- Давай-ка, всё же, приведём себя в порядок, - улыбаясь в ответ, предложил хозяин. – А то неудобно перед дамой.

Он подхватил грязнулю одной рукой под живот, отнёс к воде и стал тщательно смывать грязь. Дарька не сопротивлялся, выказывая полным доверием предельную любовь. Отмыв любимца, Иван Ильич осторожно поставил его на сухую землю.

- Ну, вот: как новенький – приятно посмотреть. Кушать хочешь?

Он стряхнул грязь с покрывала, перевернул другой стороной, и они опять забрались на него. Подтянув пакет и вытряхнув содержимое, Иван Ильич критически оглядел деликатесы и остановил взгляд на пирогах. Взял один. Он оказался твёрдым, вымазанным машинным маслом и спрятавшим внутри густую бурую пасту, сделанную, вероятно, из гнилых яблок. Пожевав и дав понюхать псу, который сразу же отсел подальше, привереда выплюнул содержимое в ладонь и вместе с оставшейся частью, оглянувшись по сторонам, чтобы никто не видел, забросил подальше в кусты. Дарька опрометью бросился следом, а когда вернулся, из мутной воды уже выходила бледно-синяя Афродита с грязными ногами и отмытым невыразительным лицом, обычным для неудачливых сельских невест. Пошарив по своему ложу, она нашла очки, напялила на нос и блаженно выдохнула:

- Фу-у! Красота!

Увидела рассыпанное ёдово и расплылась в плотоядной улыбке, хищно сверкнув очками под низким солнцем.

- Люблю повеселиться, особенно пожрать!

- Давай, веселись, - разрешил продуктовый коробейник, а сам нацелился на другой пирожок, бледнее и суше первого. Внутри этого оказался недоваренный рис с крупицами то ли рыбы, то ли мяса, потерявшими и вид, и вкус. Встал и понёс на дегустацию псу, занявшему свою окопную позицию. Понюхав, Дарька отказался и от этого кулинарного шедевра. А Валерия уминала все подряд, не разбирая, какой с чем.

- Вкусно? – спросил Иван Ильич, удивляясь прожорливости маленькой женщины.

- Нормально, - заверила она. – Присоединяйся, тут на двоих хватит, ещё и собаке останется, - щедро распределила, часто прикладываясь к банке пива с тоником.

- Нет, не хочу, - отказался он, - утром хорошо поели, - вспомнил, что утром и крошки не положил в рот.

Глядя на жадно жующую Валерию, ему вдруг стало жалко беднягу с мизерной библиотекарской зарплатой, и это новое чувство примирило с её сегодняшним невзрачным видом.

- Хочешь? – предложил, открыв минералку.

Она отрицательно замотала головой с набитым пирожком ртом.

- Не люблю.

Опять у них, как с кофе и чаем, вкусы не совпали. Сам он с неохотой затолкал в рот несколько вздутых кукурузин, запил водой из горлышка и этим ограничился. Ему нестерпимо захотелось домой, к мясу и дивану. Дарьке, наверное, тем более. Подчистив пирожки и выцедив последние капли пива, Валерия удовлетворённо вздохнула:

- У-уф! Можно и дальше жить. – Придвинулась к нему и положила голову на плечо. – Сейчас засну.