Да придет свет

Говоривший чуть смешался. Его лицо выразило смятение, но он справился со своими чувствами и крикнул:

— Я — Джазал, а род мой идет от славного вождя Захи, ознавшего наших богов лично. И сражался с ними плечом к плечу. Будь он здесь, сразу бы понял, что вы — мариды и лжецы. Никто не может вернуться с объятий смерти, даже боги. И вы, скрывающие лица, тому доказательства, — он закончил говорить, угрюмо глядя на них.

— Я знала Захи, — Байян медленно начала говорить. — Он был свирепым воином, и хорошим другом. Верил в нас, в Семью, а мы верили ему. Семья одарила его землями за службу и преданность. А Акиф построил в вашем городе источник, что бил водой постоянно. Он же и сейчас дает вам и вашим людям воду? — спросила она.

Джазал услышав ее слова, нахмурился и, вытащив свой меч из ножен, направил его острием к Байян.

— Любой знает эту легенду, мы прославляем Семью, но вы просто прикрываетесь этим знанием.

— Этот меч ведь не из Восточных земель? — Байян подошла настолько близко, что острие оружия уткнулось ей в грудь. — Это меч привезен из-за моря много лет назад. Тахир подарил его Захи, твоему предку, поверни рукоять и ты увидишь надпись, выбитую на рукояти на чужеземном языке.

Вождь повернул руку, чтобы посмотреть на рукоять и увидел надпись. Глаза его выглядели удивленными.

— Хочешь сказать, и это мы знали из легенд? — усмехнулась Байян. — Мы это знаем, потому что это наши дары вашим предкам, на которых можно было положиться, — она окинула взглядом стоящих солдат. — Но потомки этих славных воинов, во что они превратились. Они стараются обвинить нас в том, что мы мариды. Это и есть вера и благодароность? — она повысила голос, смотря по сторонам. — Твой предок Захи, сейчас бы вытащил меч и убил бы себя за то что сейчас происходит. Что ж, если ты не веришь моим словам, то придется показать всем силу, которой мы владеем. Все помнят нас из историй, и вы должны помнить меня — Прекрасную Байян, ту, кто заставит любого мужчину встать передо мной на колени. Моя красота сводит с ума, — она посмотрела на стоящих перед ней вождей. — И вы хотели увидеть мое лицо, скрытое за маской? Что ж, узри же, лицо своей богини и преклонись перед ней.

Байян медленно потянулась к своему лицу и сняла маску. Вздох ужаса пронесся по рядам солдат. Некогда прекрасное лицо женщины было изуродовано, казалось, с нее живьём сняли кожу.

— Наши враги, кто поработил нас, постарались, чтобы мы мучились, — ее губы двигались, а вожди в ужасе смотрели на ее изувеченное лицо. — Но они не смогли забрать у нас самое главное, — ее глаза, наполненные чернотой, смотрели на трех людей, стоявших перед ней, — нашу силу… На колени! — приказала она тихим голосом, и люди против своей воли почувствовали, как их ноги подгибаются. — Я — Байян, говорю вам: встаньте передо мной на колени! — ее голос, как дым проникал в их уши, после чего вожди упали на колени, опустив головы, не в силах ничего сделать. Более того, они с ужасом понимали, что ненависть, которую они испытывали к ней, отступает и в их головы закрадываются мысли, что они сделали ужасную ошибку, выступив против. Чувство вины начало заполнять их, один из них не выдержал и заплакал. Он вытянул руки, причитая, начал говорить ей слова извинения, моля простить их. Байян подняла голову и громко сказала всем стоящим перед ними: — Видите теперь? Видите, какую ужасную ошибку совершили ваши вожди? Они изначально были неправы, когда решили прийти сюда с оружием. Они поступили еще хуже, оскорбив меня. Я никому не позволю этого! За содеянное они должны понести наказание, — она повернулась к, стоящему возле нее, Джуме: — Брат мой, дай мне свое оружие, — гигант вытянул свой топор, протягивая его Байян. Она взяла его без труда и, держа, как пушинку, одной рукой, повернулась к сидящим. Они уже открыто рыдали, тем более, было страшным это зрелище для всех, находящихся рядом. — Семья любит вас! — еще раз громко воскликнула она. — Но никогда не прощает предательство, — она взмахнула топором и голова одного из вождей покатилась по песку, а тело его упало на бок. — Никто не смеет оскорблять меня! — вторая голова упала рядом с первой и выпученные глаза погибшего остановили свой взгляд на ее лице, куда попала кровь. — Так будет с каждым, кто посмеет усомниться в нас, — третье тело упало, оросив кровью землю. Байян отдала топор брату и, повернувшись к солдатам, надела маску обратно, — Вы готовы принять своих богов или хотите присоединиться к этим грязным предателям? — она наступила одной ногой на тело одного из погибших.

Солдаты, что стояли рядом, начали, сначала по одному, вставать на колени, потом их начало становилось все больше и больше, и вскоре вся пришедшая армия, стояла на коленях, наклонив головы.

— Добро пожаловать в Анджун, город богов и город славы ваших предков, — Байян подняла руки. — Истинная вера горит в вас! Она же защитит вас от зла и раздора в ваших душах. Семья приветствует вас.