Да упокоится с миром (СИ)

И она тут же принялась вспоминать все-все похороны, на которых когда-либо присутствовала. Дабы отыскать в этих воспоминаниях неопровержимые доказательства своей искренности, чувствительности или хотя бы неугомонной слезливости. Ничего подобного! На похоронах она обычно умирала от скуки. И не только на похоронах. По правде сказать, она всю жизнь только и занималась тем, что умирала от скуки.

- Вот зараза! - рявкнула женщина, обратившись к оставленной Кедриком могиле, - чтоб ты сдох!

Резко развернувшись, она помчалась к дому, поминутно поскальзываясь и оступаясь на раскисшей от дождя дороге.

Как только шаги её стихли, Сигизмунд неохотно приоткрыл один глаз и подумал:

"Безнадежная затея! Слепому видно, что у неё нет и никогда не было души. Ох, сидеть нам тут ещё триста лет..."

***

Вокруг было всё ещё темно, но в окне уже можно было разглядеть самый краешек рассвета. Старинная, пропахшая пылью и небывалыми историями библиотека была не самым часто посещаемым местом в доме. Прямо скажем, семья Кедрика во все времена не сильно интересовалась литературой. Многие родичи вообще не подозревали о её существовании (библиотеки или литературы). Кедрик пользовался этим в детстве, удобно устроившись в дальнем углу, между вычурными книжными шкафами и небольшим арочным окошком с частым переплетом. Здесь уж тебя точно никто не достанет! Сиди себе, разглядывай старинные карты, на которых всё ещё так замечательно много мест, обозначенных словами "Здесь живут чудовища". Чего ж лучше! Никто не знает, где тебя искать.

- А я вспомнила, наконец, почему ты с самого начала показался мне ужасно знакомым, - сказала гостья, неожиданно появившись из темноты так, будто это она была привидением с многовековым стажем. Бесшумно присела на пол рядом.

- Я тоже тебя вспомнил, - кивнул Кедрик.

- Вот ты, значит, какая, моя душа? - хихикнула она в темноте. Тепло и немного смущенно.

- Угу, - снова кивнул призрак, почему-то тоже смутившись, и уши его замерцали как-то особенно ярко.

- Где ж тебя носило, зараза ты эдакая? - улыбнулась женщина задумчиво. Было ужасно непривычно и странно разговаривать с собственной блудной душой.

- Нигде, - Кедрик неопределенно пожал плечами, - бродил по дому, тебя ждал. Я же говорил...

- Ро-о-одненький ты... - продолжала она, всё вглядываясь и вглядываясь в темноту, - да на кого же ты меня оставлял... да зачем же ты...

И по щеке её покатилась слеза, самая что ни на есть настоящая.

Кот неслышно запрыгнул на подоконник. За окном, бледно-розовый и тихий, плескался рассвет.

"Чепуха какая-то! Я ж, вроде как, в переносном смысле про душу-то говорил!" - растерянно думал кот, но призрак уже исчезал, растворялся в первых лучах солнца, покое и мире.