Да забыли про овраги #play_to_return

Я повернулся на бок и запустил руку между расщепленных досок ящика, в кровь обдирая кожу. Тяжелая и холодная тушка гранаты словно сама собой вынырнула из деревянной тюрьмы. Как её активировать, я не знал, но обнаружив шнурок, торчащий из рукояти, не задумываясь дёрнул за него, а потом привстал на локте и со всей силы метнул гранату в самоходку.

Описав красивую дугу, граната удачно упала прямо под маску пушки. Я повалился ничком на дно бронетранспортёра и в следующий миг по ушам ударил громкий хлопок. Полежав на всякий случай несколько секунд, я с трудом поднялся и снова выглянул через дыру в борту. Над вражеской самоходкой поднимался столб чёрного дыма,

- Ура, - слабо сказал я.

Потом ещё раз осмотрелся, пожал плечами, вытащил ещё одну гранату, вытянул из рукояти шнур и положил на колени.

Как по-другому выйти из боя на разбитой машине без экипажа, я просто не знал.

19. Стволы останутся в ангаре!

Мы снова сидели за столом в ангаре и налегали на тушёнку. Как и раньше, Серпилин принёс откуда-то чистую тряпицу, в которой обнаружился ещё тёплый ароматный чёрный хлеб.

- Матрица, - пробурчал я, пережёвывая кусок мяса и провожая жадным взглядом большие ломти, которые Серпилин, отрезая от хлебного "кирпича", передавал Звереву и Ложкину. - Понимаю, что всё это невзаправду, а всё равно вкусно.

- Почему невзаправду? - удивился Серпилин, протягивая мне толстый, исходящий хлебным духом, тёмный ломоть. - Хлеб самый настоящий.

Я вцепился зубами в плотную корку и решил не уточнять у наводчика, когда и как он этот "настоящий" хлеб успевает испечь.

Над свежезаваренным чайником курился пар. Раскрасневшийся Ложкин пил уже третью кружку горячего крепкого чая, зажёвывая его бутербродом с тушенкой, и обычно невозмутимое лицо мехвода приобретало все более блаженное выражение. Зверев поглядывал на него с усмешкой и успевал при этом есть, курить, посматривать в сторону разбитого бронетранспортёра и вскрывать тушёночные банки.

Все вместе, мы составляли идиллическую картину, словно и не случилось ничего особенного, словно я просто заглянул поиграть в любимую игру, словно ещё несколько минут и, отключившись от реалистичного интерфейса, окажусь в своём собственном биологическом теле, в своей квартире, в своём мире.

Дома.

- А что командир, - сказал Ложкин протягивая руку к чайнику, - машину-то почему не чинишь?

- А разве где-то в уставах сказано, через какое время машина должна быть полностью готова к бою? - ответил я вопросом на вопрос.

- Вроде нет, - растерялся Ложкин, - но…

- Но зато, - прервал я его, - мы снова сами теперь решаем, когда выходить в бой.

- Это как? - удивился Серпилин.

- Раз машина не готова к бою, значит и нас просто так выдернуть из-за стола - нельзя.

- Но мы так раньше не делали, - осторожно сказал Ложкин.

- Мало ли, что было раньше, - твёрдо сказал я. - Правила изменились. Нет больше никаких правил. Надоело мне делать всё по правилам.

Я продолжал жевать вкусный хлеб, всем своим видом излучая уверенность и беззаботность, а вот экипаж оставил все мелкие дела и теперь неподвижно смотрел на меня тремя парами немигающих глаз.

- Парни, вы меня пугаете, - хохотнул я, наливая себе чай. - Вы же слышали: наш главный враг не признает никаких правил. Значит, соблюдая правила, мы дарим ему огромное преимущество.

- И что мы должны теперь делать по-другому? - спросил Серпилин, продолжая сверлить меня взглядом.

- Да без понятия, - сказал я. - Сейчас что-нибудь придумаем.

Надвинул очки на глаза и полез в меню.

Управляться с меню у меня получалось всё лучше с каждым разом, а теперь, предвкушая какую-то ещё не до конца осознанную идею, я "бегал" пальцами по многочисленным ответвлениям его, как опытный пианист по клавишам знакомого с детства инструмента.

- Начнём с наиболее простой глупости, - сказал я, кивая в такт словам, и снял с искорёженного остова бронетранспортёра оба пулемёта.

- Берём новые пулемёты? - оживился Серпилин.

- Нет, Серп, мы поедем в бой без пулемётов.

- Но установка орудия в бронетранспортёр не предусмотрена, - осторожно сказал Серпилин.

- Ага, - подтвердил я, продолжая бегать пальцами по пунктам меню, что со стороны выглядело, как пламенная речь на языке глухонемых.

- Едрить, мы поедем воевать совсем без стволов? - поразился Зверев и лицо его вытянулось от изумления.

Ложкин молчал, но судя по круглым глазам, тоже испытывал трудности с осмыслением новых планов командира.

- Друзья мои, - сказал я самым панибратским тоном, - а как вы думаете, чем закончился наш последний бой?

- Ты всех победил, командир? - спросил Серпилин.

Что это? Сарказм? Бота научили шутить?

- Нет, я решил подорвать себя гранатой. Но не успел. Правда, понял это только сейчас, просматривая итоги боя, перед тем, как сесть за стол.

- Командир, давай, едрить, без загадок, - сказал Зверев.

- Мы в этом бою прикрывали самоходки "синих", так? - спросил я, адресуя вопрос всем сразу.

- Так, - дружно, хоть немного и вразнобой, ответил экипаж.