Да забыли про овраги #play_to_return

- Я хочу понять границы наших возможностей в качестве третьей силы на поле боя, - сказал я, чувствуя прилив уверенности, и наклонился к прицелу. - Что делать конкретно с Сауроном - я пока не знаю. Но уверен, что если мы найдём для себя верную тактику, если сможем как можно чаще выживать в бою и наносить любому противнику серьёзный ущерб, это однажды нам сильно поможет. Переход хорошо развитого качества в какую-то новую возможность - общий принцип в  жизни. А потому, наш план на ближайшее время, выходить из боя с максимально возможным уроном противнику. Мне всё равно, кто будет наш противник. Нам надо учиться и накапливать резервы для решающего боя против Саурона.

- Вот это дело! - рявкнул из кормового отсека Зверь. - Всем планам план!

- А что касается того, что делать конкретно сейчас, то…, - я не закончил предложение, меняя масштаб отображения поля боя в прицеле, где было хорошо видно, как две лёгкие танкетки "зелёных" расстреляли танк "синих", стоявший до этого в одиночной засаде и устремились прямо в нашу сторону.

- ... конкретно сейчас нам предстоит принять бой с двумя машинами "зелёных". Я хочу посмотреть, как отреагируют "синие", если мы им немного поможем.

- Огонь по "зелёным" в момент обнаружения без дополнительного приказа? - уточнил Серпилин.

- Так точно. Зверь, слышал?

- Слышал, командир.

- Ложкин, разворачивайся вправо, надо занять более выгодную позицию. Наша задача - не дать "зелёным" уничтожить самоходки "синих".

Бронетранспортёр взревел двигателем, задрожал всем корпусом, задёргался и медленно пошёл по крутой дуге вправо. Я, вцепившись в рукояти прицела, мысленно чертил на карте траекторию нашего движения. Проблема заключалась в том, что поставить бронетранспортёр боком для подключения к бою обоих наших пулемётов, оказалось крайне проблематичным. Сектора обстрела у них почти не пересекались и любое движение цели гарантированно уводило её в "мертвую зону" одного из пулемётов. А значит, прятаться за каким-либо укрытием, изображая из себя ДОТ, не имело смысла. С другой стороны, танкетки были слишком проворны и вооружены, хоть и слабыми, но пушками, и воевать против пары этих машин на едва защищённом жестяном ящике, только за счёт скорости и манёвра, тоже казалось занятием сомнительным.

Но я обратил внимание на неглубокий овраг неподалеку, тянущийся от нас в сторону приближающегося противника. Овраг имел несколько большую глубину посередине, и меньшую - ближе к краям, причём в одном месте, почти по центру, его край обвалился. Там то я и решил организовать засаду. Благо, танкетки "зелёных" сбавили ход, а все их перемещения были прекрасно видны в командирский прицел.

Ложкин загнал нашу машину в овраг, и я убедился, что глубина его меняется достаточно плавно от края к центру. В том месте, где стенка оврага обрушилась, образовался довольно крутой холмик из глинистой почвы, на который, впрочем, наш бронетранспортёр поднялся без особых проблем. Большая часть корпуса машины при этом оказалась выше края оврага и я поспешил дать команду ехать вперёд, снова спускаясь на самое дно - раннее обнаружение противником не входило в мои планы.

В итоге, бронетранспортёр расположился в природной траншее, причём, в той её части, что оказалась наиболее удалённой от самоходок "синих". Над краем естественного укрытия торчала только пулемётная башенка Серпилина, причём с обеих сторон её прикрывали от случайного взгляда заросли папоротника, обильно растущего по краям оврага. У меня же оставалась возможность корректировать стрельбу, пользуясь командирским прицелом.

Танкетки "зелёных" приближались достаточно медленно, чтобы можно было заранее полностью просчитать предстоящий бой. Они должны были проехать слева от нас и тогда нам оставалось просто расстреливать их с небольшой дистанции из пулемёта, полагаясь не только на везение, но и на невозможность танкеткам опустить стволы пушек ниже определённого уровня. Но когда до нашего укрытия оставалось совсем недалеко, танкетки вдруг разъехались и оказались с обеих сторон от оврага. И наше стратегическое преимущество вдруг оказалось больше похожим на ловушку. План пришлось менять на ходу.

- Гриня, по моей команде рвёшь вперёд, но сразу останавливаешься, когда услышишь, что Зверь начал стрелять. Это будет означать, что мы поднялись достаточно высоко над краями оврага, чтобы кормовой пулемёт мог бить по танкеткам сзади. И как встанешь - сразу ставь заднюю передачу, чтобы по моей команде быстро вернуться в овраг. Зверь, ты открываешь огонь сразу, как только увидишь цель. И стреляешь только в эту одну цель, пока она не скроется из вида. Даже, если она загорится, даже если взорвётся - продолжаешь стрелять до последней возможности. Серп, ты наоборот, без команды не стреляешь. Но зато, как скажу довернуть пулемёт или открыть огонь - немедленно всё выполняешь в точности, даже, если никакого противника видеть не будешь. Вопросы есть?

- Нет вопросов, - после короткой паузы ответил Серпилин.