Да здравствует Герберт Уэллс!

– Ну… – вижу, мнётся и мило так краснеет, – Да. С самого момента моего прихода туда, в гипермаркет. Но он тогда был и помоложе, и не такой лысый. Симпатичный.

– Ерунда. Раз он тебе нравится – он и всегда останется для тебя и милым, и симпатичным, и самым волосатым в мире! Ну так не обижай же бедолагу наивного «охмуряемого»! Не лишай последней надежды! Дай ему возможность быть охмурённым! Или…

Ты уже позвонила ему? Сказать, что не поедешь?

– Ну… Нет. Ещё не успела. Подумала, что уже время позднее. Хотела завтра сказать. Там, на работе. В глаза. Извиниться. Лично. Чтоб не обиделся.

– Ну ты даёшь, ма! Как раз в таких обстоятельствах он бы точно – обиделся! И самооценка у него упала бы. И тоска заела. Не стыдно так с нами, пожилыми мужиками?

– Ну… Стыдно. Получается, хорошо, что передумала. Звонить. Надеялась, что утро вечера мудренее, и тогда уж точно – решу. Ехать, или не ехать.

– А чего тут думать. Сделай добросовестного работника ещё добросовестней – чтоб понимал. Что ему теперь Семью кормить! А одновременно и сделай закомплексованного мужика второй молодости – счастливым! Покажи, что он тебе симпатичен! И ты готова и на что-то большее, чем дружба! Только…

Пожалуйста, без пошлых выкрутас и рисовки, как это делают все: что семидесятилетние старушки, что девочки – даже пятилетние. (Это у вас – инстинктивное, как понял! И сидит на уровне рефлексов.)

– Ладно. Уговорил, считай. Понятливый ты мой. Постигший все тонкости нашей, женской, натуры.

– Я против женской натуры ничего не имею. Но я – категорически против того, чтоб из-за банальных капризов, комплексов, и заниженной самооценки некоей симпатичной дамы бальзаковского возраста страдали ни в чём неповинные симпатичные старички!

– Ах ты хамло моё родное… – притягивает теперь она меня к своей «широкой» груди, и чую, что опять плачет – но на этот раз уже совсем по-другому, скорее, умиротворённо, если это можно так назвать, – Хватит прикалывать. Вставил ты мне на место мозги…

И всё остальное.

Усмехаюсь:

– Слава Богу, у тебя хоть есть, чего вставлять. А у большинства этих, современных, заточенных только на то, чтоб накачать губы, …опу, и рёбра удалить для стройности талии, и получше устроиться в жизни, продавшись подороже, мозгов ещё меньше, по-моему, чем у кур!

– Ну вот ещё! Не оскорбляй кур!

Ржём оба, как два балбеса – вернее, как балбес, и его мать. Потом она говорит:

– Завтра уже всё уберу. Устала. Изнервничалась вся. Сил нет. Но тебя ужином накормлю. Идём-ка на кухню…

8. Проходное задание

Переночевал сносно.

Почти ничего из снившегося снова не помню, не потел, кошмаров не видел.

Дала мне, стало быть, Машина отдохнуть.

Мать, не знаю, в пять, что ли, встала – в коридоре и зале полный порядок, все шмотки убраны, и даже, вроде, пыль протёрта. Усмехаюсь себе в ещё мягкие и блёклые, «татарские», как мать их называет, усы: неужели и правда: удалось мозги на место вставить моей ягодке? А то…

Закомплексованная она у меня какая-то. Хоть в Братство приводи. (Вот! Кстати! Нужно подать тренеру мысль сделать «Сестринство»! Для тех, кому, как говорится, за. Думаю, из сотен тысяч чувствующих себя одинокими и ущемлёнными дам запросто удастся отобрать пару дюжин физически крепких и сильно обозлённых. Задания ведь наверняка имеются у нашего Руководства и не только непосредственно – боевые. Где надо стрелять и махать кулаками. А и, так сказать, бытовые. Такие, для которых лучше подойдут те, кто – языком балаболят, и про кого ну никак не подумаешь…)

Впрочем, кому я голову морочу.

Не получится из женщин – хороших тайных агентов и идейных борцов… Не те у них в жизни приоритеты. Да и мозги – не приспособлены.

А если есть дети – так и вообще дрова. «Дети – наше всё!»

После завтрака снова решаю не бегать трусцой, а просто быстро идти. Сегодня для разнообразия погодконтроль оставил тучки на небе с утречка – вокруг прохладно и очень даже приятно. Народу только много, и все спешат, спешат. Ну, это как раз нормально. Многие сейчас предпочитают и до работы пешком добираться: тут тебе и физзарядка, и сбережение нервов независимостью от транспорта, и здоровая экономия для бюджета семьи. Да и работу с заветной пропиской москвича нетрудно подобрать такую, чтоб поближе к дому. Или вообще – на дому. На удалёнке, так сказать.

Вот! До сих пор сказываются последствия самого первого коронавируса.

До школы дотопал вовремя. Даже успел сесть за рабочий стол в своей кабинке, ничем «индивидуальным» не выделяющейся среди кабинок остальных уже сидящих девятнадцати моих «одноклассников». Многие любят пришпандорить себе на стены какие-нибудь красочныестикеры для «создания уюта», или, там, календари – для удобства. Я предпочитаю спартанскую простоту. Кабинку свою уж ни с чьей не перепутаю.

Те, кто уже сидят, кивают мне. Отвечаю тем же.

Некоторых знаю только по фамилиям-именам, но почти никогда не общался. Тут как раз звенит звонок. Всё! Перекрыты входы в среднее учебное заведение под номером десять двадцать девять. Платите штрафную денежку, родители опоздавших лохов!..