Да здравствует король

Быстрее, чем я успеваю осознать это, я снова нахожусь на пороге оргазма, который покинул меня ранее. Я задыхаюсь, выкрикиваю его имя, хватаясь за раковину для опоры.

— Правильно, детка, произноси мое имя. Это я трахаю тебя. Только я. — Он говорит, его голос напряжен. — Я буду трахать тебя так сильно, что ты никогда этого не забудешь.

Взявшись за мою талию, он вытаскивает палец и приподнимает мою задницу навстречу своим бедрам. Рывок его молнии — единственное предупреждение, которое я успеваю услышать, прежде чем он вводит свой член в мою киску.

— Блять. — Я задыхаюсь.

Он трахает меня до потери сознания.

— Мне нравится, когда ты ругаешься. Твой красивый ротик такой грязный, когда я тебя трахаю.

Он обхватывает меня за середину и прижимает к своей груди, а затем берет меня за челюсть и поворачивает к себе лицом.

— Ты так хорошо принимаешь это, детка. Ты так крепко обхватываешь меня, сжимаешь мой член, словно злишься на него.

Его рот прижимается к моему в неистовом поцелуе. Наши зубы сталкиваются, языки воюют друг с другом.

Он грубо вколачивается в меня.

Медленные, размеренные, мощные толчки, призванные наказать. Они грозят отправить меня за грань.

Он продолжает целовать и трахать меня, а его палец снова находит мое заднее отверстие и проникает внутрь. Он глотает ртом мои бессвязные стоны. Мне очень хорошо, и он доводит меня до предела.

— Если ты еще раз заикнешься о том, чтобы трахнуть другого мужчину, я трахну твою тугую задницу и вытатуирую на ней свое имя, чтобы ты никогда не забывала, кому ты, блять, принадлежишь.

Его правая рука начинает играть с моим клитором, и сочетание его руки, его грязных слов и толчков толкает меня за грань. Я кончаю с мучительным криком, разрываясь на части вокруг него.

— Грязная девчонка. Тебе нравится идея, что я буду трахать твою задницу?

Я сжимаю его член. Он хрипит и продолжает входить в меня, поглаживая мой клитор, пока я преодолеваю волны оргазма. Наконец он кончает с ревом, его бедра с силой вонзаются в меня, прежде чем он замирает и опустошает себя внутри меня. Тепло заливает мой живот, когда его сперма заполняет меня.

Он выходит из меня и приседает между моих ног. Я перекинута через раковину и слишком измучена, чтобы стесняться.

Он собирает двумя пальцами вытекшую сперму и вводит ее обратно в мою киску. Другой рукой он лениво поглаживает мою спину.

— Ты примешь каждую каплю моей спермы.

Я не такая девушка. Я тихая жительница Среднего Запада, для которой понятие «авантюра» — это когда на нее кричат сотрудники «Круга Вайнера». Я не та, кто позволяет парню, которого она знает меньше месяца, ласкать ее задницу и трахать ее в туалете в европейском клубе. Роуг открывает ту часть меня, которая жаждет риска и адреналина.

Я хочу жить с ним на грани.

Я все еще лежу на раковине, пытаясь отдышаться. Он вытирает меня и натягивает мою юбку обратно на задницу, затем поднимает меня на ноги и обхватывает руками.

— Ты трахнул меня без презерватива. — Говорю я, прижимаясь к его груди.

— Я в курсе.

Я отступаю назад, и его руки опускаются на бока. Он должен сделать что-то получше, чем этот легкомысленный ответ.

— Думаю, я должна иметь право голоса.

Он скрещивает руки и смотрит на меня.

— В чем проблема? Я знаю, что ты принимаешь таблетки. Я чист, и я знаю, что ты чиста, поскольку я единственный, кто трахал тебя.

Он любит напоминать мне об этом факте, как будто я могу когда-нибудь забыть об этом.

— Ты не можешь трахать меня без презерватива, если ты спишь с другими.

Левый уголок его губ кривится в маленькую улыбку. Он сокращает расстояние между нами, его палец поглаживает линию моей челюсти и горло до ключиц.

— Я больше ни с кем не буду трахаться.

Удовлетворение проникает в меня при этих словах.

— Хорошо. — Я решительно киваю, надеясь, что это скроет дрожание моих рук.

Мы эксклюзивны.

— Мне казалось, что я достаточно ясно выразился, но я с удовольствием повторю, если тебе нужны дополнительные доказательства. Больше никого нет. — Он говорит, его рука возвращается, чтобы обхватить мое горло. — Ни для кого из нас. — Добавляет он, его голос мертв.

Я киваю, соглашаясь.

— Я чертов собственник, когда дело касается тебя, Беллами, — он говорит. — Я не хочу быть мудаком, который тебе лжет. Ты знаешь, как я отношусь к отношениям и любви в целом. Я не верю в это и не знаю, способен ли я на это. Но что я точно знаю, так это то, что я хочу тебя. Больше, чем я когда-либо хотел кого-либо или, откровенно говоря, что-либо раньше. И я не хочу, чтобы ты трахалась с кем-то еще. Тебе этого должно быть достаточно.

Он не говорит мне ничего такого, чего бы я не знала, и все равно это неприятно слышать. Выходит, что первый парень, который мне понравится, будет в полной заднице.

— А если нет?

Роуг отводит взгляд. Мышцы на его челюсти подрагивают, когда он скрежещет зубами.

— Тогда я использую наш договор, чтобы заставить тебя проводить со мной каждое мгновение бодрствования и сна. — Он снова смотрит на меня. — А когда наше время закончится, я привяжу тебя к кровати, и ты не сможешь уйти.

— Ты сумасшедший.

— Я одержим, есть разница.