Да здравствует королева!

— И покорным?! — вырвалось у меня.

— И мужем Маас! Хотя не скрою, немного покорности мальчишку украсило бы.

Несколько секунд мы стояли, испепеляя друг друга взглядами. Я внезапно пожалела, что у самой нет в руках клинка. Но так не пойдёт. Нужно успокоиться…

— Я не насылал проклятий, — прошипел наконец Сирхем. — Ни на вашего брата, ни на отца, ни на святейшего.

Что?!..

Он мрачно скривился, и я впервые увидела, как губы лорда складываются в кислое подобие усмешки.

— Вы не знали про Балуара? — уточнил он.

— Его потеря памяти — тоже результат заклинания? — выдохнула я.

— Насколько мне известно.

И мысли ударили громом и молниями.

Я ведь думала! Подозревала. Но… как?..

Во-первых, Сирхем действительно понимает слишком многое!

Во-вторых…

— Но проблемы Балуара… начались год назад. И с тех пор ему стало гораздо лучше. Вы знаете, как снять проклятье?!

— Увы. Знал бы — не пожалел для вас ответа. Но повторюсь, богопротивная магия — не моя стезя!

— А чья?!

Шинар еле заметно подался вперёд.

— Вы были в курсе всего, что происходит. С самого начала! Просто хотели, чтобы грязную работу сделал кто-то другой, верно?

Сирхем хмуро, тяжело выдохнул:

— Хотел? Могу сказать, что в какой-то момент планы вашего предателя меня устраивали! Повторюсь, когда король Этар шагнул в могилу, я принял это спокойно. Но когда этот дикарь замыслил всё остальное насилие…

Насилие. «Безобразная драка». Оглушённые охранники. Дико подумать, но… Сирхем действительно изо всех сил старается вести себя как человек, непричастный к убийствам!

Не как тот, кто пытался отравить меня и вонзил нож в спину бедняге Йену.

— О ком вы говорите? Назовите имя!

Асхемец скривился, мотнул головой… и вдруг почти устало вздохнул:

— Я могу назвать любое, но поверите ли вы моим словам? Просто дайте мне сесть на лошадей и подумайте, кому из подданных выгодно уничтожить вашу семью. Кто мог избавиться от вашего отца, затем от старшего брата? Младшего послать под топор палача, а вас отравить — думаете, подобные зверства нужны Асхему?! Или мне?!

Я воззрилась на него, не дыша. Слова вдруг ухнули в голове, и…

Слишком многое внезапно сошлось.

Почти всё.

Разом.

Кажется, я прошептала имя одними губами, глядя на Сирхема. Но Шинар каким-то образом услышал. Обернулся ко мне. Свободная рука жениха сжалась, тело напряглось…

— Что он пообещал вам лично? — рыкнула я послу. — Деньги?!

Тот ответил мрачно:

— Многое. Но я бы на вашем месте беспокоился о другом. Подумайте, что он делает сейчас. Кому успеет навредить, пока вы теряете время! Вашим братьям? Вам самой? Книга ведь осталась у него в руках, верно?

И Шинар вдруг выдохнул первым:

— Отпусти его, Лиата. Он не врёт. Пусть Дархем разберётся — ему несдобровать, когда король всё узнает.

Глаза Сирхема зло сверкнули в полутьме.

А я замерла.

— Садитесь, — сказала. — Убирайтесь прочь!

Он не заставил повторять дважды. Асхемцы засуетились мигом, лошадей освободили, люди полезли в сёдла…

Прежде чем ржание и топот копыт унеслись вместе со всадниками в сумерки, я повернулась.

И наткнулась на взгляд жениха.

Шинар не сказал ничего. Только на его лице… застыло выражение, которого я ещё не видела.

Другие — Диларий, Патресий, охранники — смотрели поражённо и даже растерянно.

— Собираем кого сможем из людей, — проговорила я, — и возвращаемся во дворец. Нужно найти Неллера, пока не поздно.

Глава 21

Вопреки словам, мужчины не сразу двинулись с места. Диларий беспокойно повёл головой, всё ещё держа меч у груди распорядителя.

— Опустите! — воскликнула я. — Патресий ни при чём.

Учитель послушался, советник шумно выдохнул, но тоже округлил губы:

— Ваше высочество… мы, что же… Вы уверены, что лорд Сирхем говорил про герцога?

Мне захотелось встряхнуть его хорошенько! Не рад оправдаться?

Но…

В отличие от других людей, я скорее знала, чем думала. Когда прошептала имя, асхемец многое выдал взглядом. Мрачным, злым… немного испуганным.

«Книга у него в руках».

Неллер…

Он ведь действительно станет главным претендентом на трон, если… никого из детей Этара Третьего не останется в живых. Как родственник королевской семьи. Как герцог и ключевой советник — человек, которого отец сам приблизил и возвысил!

За столь короткий срок.

«Его светлость чрезвычайно уверен в своей правоте», — говорил Балуар. «Привык видеть лишь один вариант развития событий». Святейший, которого Неллер так ловко потеснил с важных ролей, с которым с самого начала не уживался. На котором… вероятно, о Боги, испытывал проклятье.

Герцогу уже доверяет стража. Он без труда мог увести людей Патресия, пригнать лошадей и оставить у Сирхема лишь пару охранников. И уговорить асхемца сбежать, когда услышал — от меня самой! — как много нам известно про дурман.

Потому что верил: не ночью, так утром мы решимся допросить Сирхема, который его выдаст. Правдой или ложью заставил сообщника исчезнуть. Может, посол надеялся на милость Дархема, если изложит собственную версию событий, а нас оставит с пустыми подозрениями. И потому так разъярился, поняв, что я знаю о письмах.

Подкинуть книгу Сарену для герцога тоже было несложно. И слуги, которых видел алхимик… о Боги!