Да здравствует «Застой»!

Иностранцы часто считают, что в России в «годы застоя» царил настоящий голод. Почти так же думает и часть молодежи, не успевшей застать «годов застоя» и знающей о них только понаслышке. Так вот — голода не было ни в каком смысле этого слова. Продукты были почти у всех, — вопрос, какие именно и какой ценой. Кто получал качественные продукты в спецраспределителе, кто покупал не очень качественные продукты «для населения» в магазинах, отстаивая громадные очереди, переплачивая в «кооперативных» магазинах. Кто покупал такие же продукты «по блату» и выносил с черного хода. А кто ломился в очередях других городов, приезжая в зеленых, пахнущих колбасой электричках.

Дефицит промышленных товаров

Даже в Москве и Ленинграде-Петербурге этот вид дефицита тоже был… Но конечно, не в тех же формах и масштабах, что в провинции. Помню, каким счастьем было купить в Петербурге ботинки. Мои друзья воротили от них нос:

— Ты носишь «скороходовскую» обувь?!

Постоянно живя в Ленинграде, можно было «достать» и польские ботинки. В Красноярске же и «скороходовские» были желанным дефицитом, их привозили из больших городов. Но и в Москве, и в Ленинграде было дефицитом хорошее женское белье. «Какое-то» было везде, но когда французский актер Жерар Филипп устроил во Франции выставку женского белья из СССР, француженки плакали и начали собирать для советских дам то, что могут оторвать от себя. Жалко им стало россиянок.

Сапоги и комбинации из Венгрии, трусы из ГДР, лифчики из Чехословакии, ночные рубашки и колготки из Польши — какой соблазн крылся во всех этих вещах! Это сейчас идешь по улице, а на каждом третьем магазине: «Белье из Франции! Белье из Португалии! Из Перу! Из Новой Зеландии! Из Пингвинии! С Марса!» Тогда и из Польши белье было страшным дефицитом. Сколько раз пустели целые учреждения от вопля:

— Девки!! Колготки дают!

И действительно, пустеет «присутствие»: кто только может, мчится за колготками, занимает очередь и на себя, и на подружек. Так было и в столицах, и в провинциальных годах. В столицах — чаще, сюда завоз тряпок шел активнее.

Но в столицах не было хотя бы дефицита на одежду советского производства. А в провинции, даже в больших городах постоянно вспыхивал дефицит то одного, то другого. В Красноярске как-то наступил дефицит электролампочек. Почему именно лампочек? Пес его знает… Потом вдруг исчезли мужские трусы — тоже неизвестно почему. Год не было, потом появились.

В Ленинграде тоже возникал дефицит такого рода… Например, исчезали лифчики. На полгода исчезли совершенно. В другой раз исчезли стаканы. Кружки и чашки были, но вот стаканов в продаже не было.

Объяснения причин дефицита

Дефицитность экономики большинство историков трактуют в двух смыслах:

1. Как попытку правительства сделать народ более покорным и зависимым от властей. Власть демонстрировала, что паек всегда не хватает на всех, и в любой момент пайку могут не дать нелояльному и непокорному.

2. Советская экономика оказалась жертвой своей «нефтяной» зависимости. В 1973 году нефть была дорогой, цена ее росла. Нефтедоллары в СССР шли в основном на военно-промышленный комплекс, на кражу или скупку военных и промышленных секретов Запада, но что-то перепадало и рядовым людям.

В середине 1980-х нефть стала дешеветь. Тут-то и кончился «застой», остатков нефтяного «счастья» не стало хватать на людей.

Нефть СССР продавал… Это было выгодное дело, потому что страны Запада платили за тонну нефти по 100 долларов, а ее себестоимость в Самотлоре составляла около 5 рублей. Общий объем нефтедобычи СССР быстро довел до 600, а затем и 650 миллионов тонн. По мере открытия нефтяных и газовых месторождений в Западной Сибири к середине 80-х годов, две трети общесоюзной добычи нефти и более 60 % добычи газа обеспечивала Западная Сибирь.

Но у «нефтяной теории» концы совершенно не сходятся с концами: основные черты «застойной» экономики сложились еще при Сталине, явно вне зависимости от цен на нефть.

В середине 1960-х реформы Косыгина провалились, — как раз в пору «дешевой нефти», когда, казалось бы, самым реформам и происходить.

А пик «застоя» с самыми тяжелыми формами дефицита приходится как раз на пик цен на нефть — самый конец 1970-х — начало 1980-х.

Так же не сходятся концы с концами и в объяснении самого «застоя». Якобы поток нефтедолларов в СССР лишил руководство страны желания хоть какой-то модернизации хозяйственной и общественной жизни. Пожилые и слабые здоровьем высшие руководители СССР спокойно сидели на этом нефтяном шприце, надеясь, что на их век хватит. Вот когда в середине 1980-х цены на нефть упали, часть партийной верхушки задумалась… и тут-то пришел Горбачев.

Не получается — «застой» начался в эпоху «дешевой нефти». И на протяжении всего «застоя» СССР продавал за рубеж не только нефть и газ, но и алмазы, и лес, и цветные металлы. Цены на лес и все эти полезные ископаемые только росли. А «застой» никуда не девался.