Дабог. Авторская версия 2017 года

Десантно-штурмовые модули были видны только на сканерах в виде блеклых энергетических матриц. Они совершили посадку с интервалом в пятьсот метров. Сейчас средняя пара поднималась в воздух, одновременно разворачиваясь для захода на цель.

Рокотов залпом разрядил промышленные лазерные установки и тут же реверсом двигателей ушел назад.

Приподнятый на опорах отрезок дороги ответным огнем разнесло в пыль, а там, где сканировались позиции ДШМ внезапно разлилось ослепительное пламя, подсветившее низкие облака, — один из модулей явно был подбит.

В этот миг Игорь понял главное: силы вторжения относительно невелики, а с любой из земных машин он может сразиться на равных.

Свернув в руины, ориентируясь на зарево, он направил "Беркута" к северной окраине города.

* * *

Очереди из курсовых орудий БПМ настигли "Беркута" на следующем перекрестке. Рубка уже была прошита в нескольких местах, некоторые экраны рябили помехами, едкий дым сочился из-под поврежденных консолей.

Четыре боевые планетарные машины вели огонь из глубины здания, заняв позиции на первом этаже, за выбитыми витринами супермаркета.

Двигатели торсового разворота отработали рывками, с зубовным скрежетом поврежденных механизмов. Шквал лазерных разрядов подрубил опоры здания, обрушив его на противника.

В клубах белесой пыли сверкнули вспышки, выжигающие кубометры бетона — это взорвались плазмогенераторы боевых машин.

Если бы Рокотов в своем жутком демарше по улицам разрушенного города придерживался правил, тактик, уловок, — он бы погиб. Но им руководили лишь горе, граничащее с безумием. Мысленно приговорив себя, он вел "Беркута" в направлении зарева, охваченный только одним стремлением, — любой ценой уничтожить десантные корабли противника.

Им не было места на Дабоге. Они не имели права находиться здесь…

Игорь не знал, что враг уже начал ощущать мистический ужас от тяжкой, отдающей роковой неизбежностью поступи шестидесятитонного "Беркута".

Очередной разрыв ударил всего в нескольких метрах. Мимо рубки, вращаясь, пролетел кусок бетонного поребрика. В правом ступоходе что-то заскрежетало.

— …входит в четвертый сектор! Это в километре от позиции ДШМ!..

— …горит планетарное топливо!.. Не можем погасить!..

— …не остановить его! Попал в правый ступоход… У него керамлитовое бронирование! Явно использована обшивка, снятая с колониального транспорта! Есть еще одно попадание!.. Продолжает идти!.. Да не знаю я, что им движет!..

…

Нагумо, слушавший эфир, хмуро взглянул на тактический монитор.

— Отступить! — приняв нелегкое решение, глухо распорядился он. — Старт ДШМ по готовности! Такие потери неприемлемы! Добьем его с орбиты, и тогда снова высадим десант!

По сути, это был разгром. На окраине города в озере разлившегося планетарного топлива горели два корабля высадки. Потеряно шесть БПМ. Адмирал не понимал, как один колониальный механизм мог сотворить такое?!

…

Приближаясь к месту посадки десантно-штурмовых модулей, Игорь заметил, как среди руин промелькнули и тут же исчезли люди в смутно знакомой экипировке.

Впрочем, он уже плохо соображал. Последствия сильнейшей контузии и двух осколочных ранений давали знать о себе все жестче и чаще. Зрение "плыло". "Беркута" кренило на один борт. Поврежденные сервоприводы правого ступохода визжали и выли.

В левом лазере что-то угрожающе потрескивало, его ротор заклинило, а с загривка "Беркута" снопами сыпались искры.

Перед глазами Игоря плавали багряные пятна боли. Он с трудом управлял "Беркутом", но и сопротивление на пути фактически было сломлено, — противник отступал, орбитальные удары прекратились.

В заострившихся чертах Рокотова, в бледной, плотно сомкнутой линии губ читалось не только крайнее напряжение всех сил, но и безысходность. Ему всерьез казалось, что на обломках первой уничтоженной планетарной машины, среди разорванных в клочья человеческих тел, он потерял право на жизнь…

В дыму снова появились сигнатуры. Две БПМ быстро приближались, атакуя с разных сторон. Они открыли огонь издалека, — снарядные трассы легли неточно, полоснули по руинам, выбивая всплески пламени, а затем настигли "Беркута", вгрызлись в броню, заставив его пошатнуться.

Правый ступоход окончательно заклинило. Древний сервомеханизм, созданный на заре освоения Дабога, действительно превосходил технику землян, прежде всего уровнем защиты, живучестью, — именно это позволило Рокотову продержаться так долго, но сейчас наступил предел.

Корпус "Беркута" зиял пробоинами. Массивные детали, отлитые из керамлита обшивки колониального транспорта, покрылись подпалинами и выщерблинами. Большинство систем, спрятанные глубоко под бронированием, еще действовали, но один из лазеров отказал, а накачка второго происходила медленно, со сбоями: реактор вышел на грань перегрузки.

Игнорируя БПМ, Рокотов отработал торсовым поворотом. Рубка со скрежетом сместилась, теперь ее хоть немного прикрывал угол здания, а на целевом мониторе появились блеклые засечки десантных кораблей, — два из них оказались на линии огня.