Дабог. Авторская версия 2017 года

— Да, — ответил Рощин. — Мне потребуется доступ в АХУМ, полный перечень хранящихся там механизмов, коды их активации и Стип в качестве помощника.

Николай вскинул взгляд, встретился взглядом с Лисецким и Лозиным. Оба утвердительно кивнули, понимая: время споров и сомнений прошло.

— Хорошо. Ты получишь доступ в АХУМ. Вадим, Кирилл, свяжитесь со своими. Сбор на девятнадцатой агроферме. Это самое удаленное и безопасное место. Кто отправится за Рокотовым?

— Я — вызвался Лозин.

— Передай мне свой код к "Кассиопее". И поезжай немедленно, сразу, как только обсудим маршрут, потому что связи между нами не будет.

* * *

Пять часов утра по местному времени Кассии…

Замшелые ворота АХУМа дрогнули и начали открываться.

Рощин в сопровождении технических сервов, ждал снаружи. Внутри хранилища работал Стип.

Один за другим из глубин подземных ангаров начали выезжать почвоукладчики. Миновав ворота, каждый из них останавливался, пока технические механизмы под пристальным наблюдением Рощина крепили к ним фантом-генераторы.

Вскоре девять роботизированных комплексов, оснащенные ложными сигнатурами, скрылись под покровом леса, двигаясь разными маршрутами.

…

Лозин в это время уже подъезжал к окраине Александрийска.

Город не спал. В небесах то и дело появлялось зарево, — это на площадь перед президентским дворцом совершали посадку десантные корабли Земного Альянса.

…

Уже брезжил рассвет, когда Сергей Воронин добрался до своего дома. Родители работали на другом материке, и его никто не встречал.

От прадеда, который входил в Колониальный Совет, осталась древняя аппаратура связи: ее хранили, как реликвию, но сегодня он смог воочию убедиться, что старые проводные сети все еще работают, — на них не воздействовали постановщики помех.

Сергей судорожно выпил воды, подключил старинный переносной компьютер, взял тонкую дугу коммуникатора и запустил программу связи.

Некоторое время слышались длинные гудки, затем ему все же ответили:

— Слушаю.

— С кем я говорю?

— Капитан Багиров, Земной Альянс, — голос прозвучал с иронией. — А ты кого хотел? Своего президента?

— Мне нужно поговорить с адмиралом Тиберием Надыровым.

— Рехнулся? С чего вдруг я стану беспокоить адмирала и подключать тебя к нашим сетям?

— У вас пропала связь с одним из серв-соединений, верно? И еще передайте адмиралу, что я располагаю информацией об Игоре Рокотове и его "Беркуте".

— Оставайся на линии, — сухо ответил капитан.

Часть 4 Обратный отсчет

Глава 12

В двухстах километрах севернее Александрийска. Раннее утро…

"Беркут" шел по равнине.

На обзорных экранах вдаль текли туманные перелески, зеленели поля, изредка, выхватывая солнечный луч, проблескивала петляющая между холмов Вереженка…

Ольга сидела в кресле пилота. В районе височного импланта по-прежнему ощущалось покалывание. Блоки сканеров накладывали на привычное восприятие мира карты сигнатур.

По мышцам изредка пробегала дрожь непроизвольных сокращений, — до полного слияния с "Беркутом" ей было еще очень далеко.

Пока что Ольга с немым удивлением внимала обрывочным воспоминаниям древнего кибермеханизма, начиная догадываться, что его искусственная личность на самом деле состоит из нескольких фрагментированных сознаний.

Этому нашлось непротиворечивое объяснение. Исходная нейроматрица серв-машины была серьезно повреждена в далеком прошлом. Игорь Рокотов пытался ее восстановить, но, не имея опыта в столь сложном вопросе, совершил грубую ошибку, полагая, что простая замена чипов приведет к желаемому результату.

Однажды, еще до войны, в одной из вылазок он нашел в старом бункере дневники Ганса Гервета, а вместе с ними — несколько герметично запаянных пакетов. Внутри оказались наборы нейрочипов. Игорь не смог их протестировать, и просто заменил найденными компонентами поврежденные участки нейросетей "Беркута".

Долгое время это никак не отражалось на состоянии древнего кибермеханизма. Рокотов управлял фамильным роботом в полуавтоматическом режиме, надеясь, что его искусственный интеллект рано или поздно проявит себя. О наличии системы прямого контакта он знал, но никогда не использовал ее, — в записях Ганса Гервета особо подчеркивалось: эта технология опасна и должна применятся лишь в крайних случаях, ибо может оказать необратимое воздействие на рассудок пилота.

Теперь Ольга вполне понимала, о чем предупреждал конструктор серв-машин Дабога. Воспринимать мир несвойственными для человека способами, ассоциировать себя с исполинским кибермеханизмом, — такое выдержит далеко не каждый. Вообще, система прямого нейросенсорного контакта предназначалась для первичного обучения нейросетей и на практике использовалась только пилотами-испытателями.

Плод дерзкого эксперимента двух корпораций: "Генезис" и "Римп-кибертроник" позволял человеку полностью слиться с машиной, но куда вел этот синтез?