Дадли. Не сыграть ли нам в… (СИ)

Мастер в основном учил людей по отдельности боксу и джиу-джитсу для защиты, в зависимости от комплекции. Но иногда и принимал учеников для смешанного стиля. Меня приняли как боксерскую грушу и мешок для валяния, сказав, что нужно для начала похудеть и накачать мышцы, а пока буду учиться принимать удары и падать. Не будь я взрослым в теле ребенка, то после первого же дня больше не появлялся. Подростки из младших групп опробовали на мне кучу приемов и ударов, пока я уже не мог стоять из-за чего отец выносил меня чуть ли не на руках.

Удивлением для меня и для мастера стало то, что я уже без синяков самостоятельно вернулся на следующий день. Как мне дома сказал отец, это была единственная школа практикующая это искусство. Поэтому если я хотел ему обучиться, то это был мой единственный путь. В этот раз, показав стойку и простые удары, мастер приказал мне отрабатывать их, думая, что я еще не до конца восстановился.

Я честно старался повторить, что мне показывали, но руки как будто жили самостоятельной жизнью, норовя попасть мне по лицу при возвратном движении. Вымотанный, сев на скамейку, я по привычки нырнул в свой мир. И только оказавшись в нем, я вспомнил про идеальную память, если пересмотреть воспоминание. Найдя новую тетрадку с парой листиков на полке, пролистал несколько раз, показанный мне первый урок.

Во второй подход получалось все так же плохо, но помня как нужно, я медленно стал повторять приемы, поправляя сам себя. Со стороны, я наверно странно казался, но хоть начало казаться, что изображаю бокс, а не взбесившуюся мельницу. На следующем перерыве, ко мне подошел мастер.

— Ты где-то учился?

— Нет, мастер.

— Можешь не говорить имя своего учителя, но я не смогу научить тебя чему-то, не зная что ты уже умеешь.

— Но я первый раз занимаюсь чем-то таким.

Взглядом, обведя комнату с тренирующимися людьми.

— Тогда откуда ты знаешь про медитацию?

— Медитацию?

— Я заметил, как в прошлый раз ты очень быстро отрешился от тела и привел мысли в порядок, но это еще понятно. Так же ты, отдохнув, стал меньше делать ошибок, как будто в уме занимался отработкой.

Решив приоткрыть часть правды, я рассказал мастеру о вычитанном методе.

— Так эта техника для учебы, по улучшению памяти. Я представляю знание как книгу и, поместив ее на полку, могу запомнить увиденное.

— Понятно. Значит это что-то вроде идеальной памяти, но контролируемой.

— Похоже на то. Мастер.

— Тогда я тебя разочарую. Она не совсем подходит для боевых искусств. Тебе нужно не просто повторить прием, а подстроить его под себя. Встань в стойку.

— Да, Мастер.

— Хорошо. Ты идеально повторил за мной, но у тебя другой рост и вес, следовательно, тебе нужно и встать по-другому. Ноги поставь пошире, ты должен стоять более уверенно. Не сутулься так сильно, ты и так маленький, иначе у тебя будет открыта спина, для удара сверху. Соответственно и руки держи выше, пока для тебя соперников ниже тебя нет. Вот так лучше.

Говоря это, Мастер сам поправлял меня, поворачивая и вертя меня как хотел.

— Теперь войди в свою медитацию и запомни эту позицию.

— Да, Мастер.

Выполнив требуемое, я вернулся к груше.

— Теперь медленно покажи мне свои удары.

Я медленно выполнил, что от меня хотели. Похвалив меня, и показав еще пару огрехов, приказали тренироваться дальше, что бы запомнило все не только сознание, но и тело. В этот раз меня не били, и я смог самостоятельно выползти. Усталость за время тренировки накопилась приличная.

Дома для закрепления результата и помощи Гарри, я выпросил его у Петуньи и стал показывать, чему меня научили. Имея теперь два примера, свой и Мастера, я поправлял занятия кузена. Тот был рад побездельничать, но все еще ждал от меня подлянки. Я же в это время отдыхал, собирая теперь данные на парня. Так же вспомнив, что в зале было еще несколько человек, нашел в их упражнениях те же стойки и удары. Имея теперь больше примеров, стал подмечать и другие неправильности у Гарри.

Уча кузена, я преследовал свои цели больше разобраться в предмете и научиться, не просто запоминать, но и применять полученные знания. Без груши было тяжело, но Вернон ее ранее заказал и она должна приехать через несколько дней. Когда Гарри уже начал скулить, что устал, то я его отпустил. И тот с радостью побежал работать в саду.

«Такими темпами, он скоро будет любить работать по дому, лишь бы не тренироваться.»

С хорошим настроением я пошел к себе. Понаблюдав за работой и магией парня, я погрузился в себя. Отметив, что корни продолжают оплетать книгу, а воздух становиться чище, вернулся к созданию монитора и видеомагнитофона. Можно смотреть и так, но мне не нужны были эмоции парня, плюс не нужно было знать обстановку комнаты и слышать посторонние звуки. В созданную технику, я вкладывал желание отрезать все лишнее и показать только фильм. С подвешиванием плазмы на стойку проблем не возникло, но вот магнитофон сильно тянул у меня энергию. Отдыхая и выбираясь в реальность для разминки, я все же закончил создавать его. Просмотр и убирание недочетов оставил на завтра.