Даггер: Инициация

— Да-да, — вклинился Сэмюэль Геррот. — Я хотел, чтобы это самое важное сообщил непосредственно тот, благодаря которому оно и обрело возможность существовать. От себя еще добавлю, что профессор — настоящий гений в своей области знаний, ну и просто замечательный человек.

— Благодарю, полковник, — кивнул профессор и с явным недовольством поморщился. Похоже, не особенно-то он любил, когда ему льстили. — Физическая подготовка и военная дисциплина, а также понимание ведения спецопераций — это, безусловно, необходимые компоненты для успешного хода проекта. Но главное все же заключается в другом. В организм каждого из участников проекта Даггер будет внедрен сверхтехнологичный комплекс наноимплантов, улучшающий и выводящий возможности человеческого организма на качественно новый уровень. Как он работает и какие именно изменения вносит, я сейчас говорить не стану, потому что это займет слишком много времени. Но мы обязательно вернемся к этому позже.

— Спасибо, профессор, — сказал полковник. Шой Рогинев кивнул, сошел с трибуны и двинулся вдоль рядов кресел.

Сэмюэль Геррот продолжил что-то вещать дальше, но я его уже не слушал. Все мое внимание было сосредоточено на профессоре. Как ни странно, но именно на ученого Шой похожим не был. Он подошел ближе, и теперь я мог разглядеть его более точно. Он обладал подтянутой атлетичной фигурой, широкими плечами и ростом чуть выше среднего. Помимо упомянутого недуга с левой рукой, на лице я заметил многочисленные мелкие шрамы, которые от старости лет хоть поблекли, но все еще хранили память о былых временах. Возможно, он даже был на войне, что для ученого, тем более профессора, в принципе немыслимо. Да и свой чин он получил подозрительно рано. Профессорами обычно становятся уже на закате жизни, а Шою Рогиневу было чуть за сорок.

Профессор не стал садиться в кресло рядом со мной, а прошел мимо. Решил вовсе покинуть зал аудиенций. Я же еще долго смотрел ему вслед. Что-то в нем и привлекало и настораживало одновременно. Странный человек. Такие мне нравились.

— Ну что, рядовой Хоксвелл, теперь ты мне поверил? — ткнул меня в бок Бен. — Слышал, что сказал профессор про импланты?

Я кивнул.

— И это только вершина айсберга. Все самое интересное будет потом.

— Бен, ты же все обо всех тут знаешь… Этот профессор… кто он?

— Шой Рогинев?.. Ты что… Он — местная легенда.

— И в чем его легендарность?

— Это, конечно, всячески скрывается, — Бен чуть прильнул ко мне и заговорил шепотом, — но говорят, что он во время войны был в плену у локсов. Сбежал, угнавкорвет самого первого канцлера.

Я нахмурился.

— Что за бред? Сбежать из плена — уже невозможно, а угнать корвет — вообще за пределом фантастики.

— Так говорят, — пожал плечами Бен.

Я усмехнулся и покачал головой. Задумался. Профессор, конечно, человек интересный, вот и придумывают про него всякие легенды. Все это объяснимо. Тем не менее, мне захотелось познакомиться с ним поближе. Чувствовалось, что он свой, такой же как все мы тут. Интуиция подсказывала, что от нашего с ним знакомства в плюсе окажутся все.

Время покажет…

Глава 6

Когда речь полковника подошла к концу, всех участников проекта отправили в жилую зону, предупредив, что будут вызывать по нескольку человек для собеседования у психолога-псионика, а после этого мы пройдем медицинскую проверку. Мы вернулись на свои места, но уже спустя несколько минут из громкоговорителя прозвучало несколько имен. Моего в нем не было.

Я же вернулся к своим бывшим «коллегам» по тюрьме, которые уже успели занять уголок в зале отдыха, как называлось довольно просторное помещение рядом с жилой зоной. Из четверых бывших обитателей Платоса здесь присутствовали только Олуш и Коннор, однако к ним присоединился и еще один человек — темнокожий, высокий, жилистый и весь покрытый выцветшими татуировками мужик лет сорока пяти. Костяшки пальцев на его широких кулаках были заменены металлическими шипами-имплантами, а зрачки имели неестественный желтый оттенок, что так отчетливо выделялось на его темном лице, и что тоже говорило о каком-то улучшении глаз.

— О, а вот и легенда Платоса. Познакомься, Фарт, это Палач, — заулыбался Лис, как только приметил, что я направляюсь к ним.

— Здорово, неудачники, — кивнул я и перевел взгляд на нового знакомца. Тот, сложа руки у груди, смотрел на меня как на дерьмо.

Я подошел ближе и, как ни в чем не бывало, протянул ладонь в дружелюбном жесте.

Фарт продолжал стоять без движения и смотрел на меня не моргая. Я же знал, что по тюремным правилам если ты не пожмешь протянутую руку в течение пяти секунд, то этот жест приравнивается к посылке оппонента к чертям собачьим, за что, как известно, можно в дальнейшем схлопотать проблем. Сейчас мы, конечно, находились не в тюрьме, да и Фарт мог не знать этих правил, но опыт мне подсказывал, что он все прекрасно понимал.

— Минуэр Полснер. Для друзей — Фарт, — сухо сказал он и все же пожал мне руку на исходе четвертой секунды. Хватка у него оказалась крепкой, стальной, руку словно прессом с двух сторон сжало.